Совершенно не изученным оказался архиважный документ по истории Великого Княжества Литовского – «Устав (Статут) земли Жмудской» от 20 января 1529 года. Интереса к этому документу добавляет факт, что он был подписан на 8 месяцев раньше куда более весомого «Статута Великого Княжества Литовского» от 29 сентября 1529 года. Если присоединить к этим двум документам еще и «Перепись войска Великого Княжества Литовского» от 1528 года, мы получим большую триаду основополагающих базовых юридических документов, определяющих основы социального существования ВКЛ, принятых фактически в одно время.

 

Эта триада документов вполне может рассматриваться как первая нормативная база, тождественная современному понятию «Конституция».

 

Характеристика перевода: минимальный стилизованный, чтобы, с одной стороны, максимально сохранить официальную стилистику того времени, но и, с другой стороны, довести смысл документа до читателя. Иными словами, мы попытались сохранить монументальную сложнейшую словесность высшего официоза Речи Посполитой начала 16 века, его чугунный витиеватый стиль, с сохранением генеральной мысли.

 

Для этих целей, например, мы повсеместно применяли термин «установление» вместо полностью современного «постановления».

 

Этим Нашим документом делаем настоящее дело потому, что Мы, видя великое угнетение и утяжеление жизни подданных наших от Старост Жемайтских и от судей земли Жемайтской, которых они угнетали многими и тяжелыми работами и непомерными податями, а наездами своими делали от них для себя корысть, от чего наши подданные той земли Жемайтской очень горюют и многие из некоторых своих мест разошлись и земли многие опустели.

 

А поэтому Мы, желая наше Государево милосердие над теми подданными нашими проявить, некоторые волости выделив, землю Жемайтскую отдали во владение и в правление Старосте Жемайтскому, пану Станиславу Станиславовичу [Кезгайло], согласно изначального давнего обычая, по которому он имеет право там дела делать и править. То есть в привилегии Нашей его записали, как Нам видится, к Нашему доброму, к лучшему полезному земскому делу в той земле Жемайтской. И в дворах и волостях Наших Жемайтских так сделать, и плату Нам Государю, и урядникам Нашим дворовым и судьям волостей Жемайтских установили ласково и с уважением людей Наших, которые из дворов и волостей Жемайтских, и взяли их под свою защиту и в подданство Наше и в потомки Наши. А именно в первую очередь следующее:

 

двор Вилкея с пашнями и со всеми людьми;

 

двор Велена с пашнями и со всеми людьми;

 

двор Склорстемон с пашнями и со всеми людьми;

 

двор Ясвоини с пашнями и со всеми людьми;

 

волость Ойрагона с городом и местными платами и со всеми людьми;

 

волость Ретоко с городом и со всеми людьми;

 

волость Кондынка со всеми людьми;

 

волость Кершево со всеми людьми;

 

волостъ Поюрие со всеми людьми;

 

волость Шовды со всеми людьми;

 

волость Ретово с городом и со всеми людьми;

 

волость Тверы со всеми людьми;

 

волость Телми со всеми людьми;

 

волость Ужвента со всеми людьми;

 

волость Вешване со всеми людьми;

 

волость Биржыляны со всеми людьми;

 

волость Двурьяны со всеми людьми;

 

волость Биржаны со всеми людьми.

 

В этих дворах и волостях Наших делаем и устанавливаем новый порядок оплаты Наших урядников в этих выше означенных волостях. В части податей присоединяем к тем Нашим дворам, которые от имени распорядителя дворов Наших и судей волостей Жемайтских имеют править и дело делать не иначе, кроме как согласно воле Нашей в этом Уставе записанной.

 

1. Сперва все работы, которые подданные Наши делали в дворах и имениях покойного пана Старосты [Станислава Яновича Кезгайло] и судей, и доходы ему и всем судьям и заместителям их давали, и дела делали – то людям нашим все отпускаем. К этому же разных других податей, как обменянных, так и других вещей, которые были раньше без Нашего дозволения дадены самому пану Старосте, и его заместителям, и приставам его заместителей – тех людей Наших в тех дворах и судах от того всего освобождаем, тех людей Наших от таких великих притеснений и взяток.

 

Усмотрели Мы к пользе Нашей так сделать, не забывая стародавнего обычая, который касается куничной платы [дань шкурками куницы по фиксированным ценам], которую люди Наши куничники давали Нам по шестнадцать грошей.

 

Мы в том им милость нашу сделали, отдали им тех куниц по четыре гроша, а которые волости пан Староста держит под своей властью, с тех его волостей по старому могут нам куниц давать по шестнадцать грошей, и должны нам и потомкам нашим куниц давать каждый год, за каждую куницу по двенадцать грошей.

 

Приставам и судьям, которые будут собирать куничные налоги, те, которые налоги имеют или дают, а за то освобождены от работы и которых за это освободили, должны нам те люди наши куничники, каждый из них, каждый год, от каждой куничной сохи по полукопе грошей давать [30 грошей], а от каждой конской сохи по половине того, а именно: по пятнадцати грошей, но их освободят от подати, которую собирали приставы и судьи с пустых земель, и уже судьи не могут на себя брать, то приписываем себе, чтобы тем быстрее те земли людьми были обжиты.

 

2. Также меды пресные из своих волостей, из которых их издавна давали, и налоги ежегодные от каждого человека даденные по два гроша, и ловле рыбы в наших озерах, и налоги льняные их имели, и акцизы с корчмы, и местные платы, и номерные, и торговые налоги: те все записанные именованные доходы берем и приписываем к себе, и потомкам нашим. Приставы и судьи наши в этом совсем не имеют ничего делать, и все то к рукам своим прибирать, потому что то все есть справедливо, собрано к нашим рукам Государевым.

 

А которые люди наши в дворах и волостях не будут иметь сох волов или кляч хотя бы одну на землю, с которой бы имела быть служба, те должны нам давать с каждой службы каждый год по десяти грошей до лучшего их положения, а когда сохи будут иметь, тогда уже те должны нам давать полукопу грошей, как и те люди, которые сверху перечислены.

 

3. При том постановляем, что каждый человек должен нам каждый год и потомкам нашим давать за бочку овса шесть грошей, а за воз сена два гроша, это есть вещи установленные и должны собираться для нас, во имя Божьего рождения. А приставы и судьи с теми сборами не имеют права по людям из дома в дом ездить, ни в одном месте, и говорить, чтобы тот платил им с волости, к которой до них тот был приписан с тем его доходом приписанным.

 

4. Также оставляем за собой и за потомками нашими стацею [сбор с крестьян припасов для войска]: где здесь когда надобно проходит, там до любого двора, или до Жемайтского приехали, тогда от каждого человека нам должны будут давать все стацеи, как ягнят, волов, гусей, кур, баранов, свиней, овса, сена, меду, и пива, и этого в другое время не должны будут давать, только если мы сами персоной своей там проезжали.

 

5. Также кошение и сенозаготовки наши, в которых во всех дворах и судействах для нас сено выкашивали, то и теперь может быть по тому же, если те люди наши имеют то сено косить, которые перед тем косили.

 

6. А которые люди здавна благодарения давали для нас ко дворам нашим, те имеют и теперь благодарения давать тем дворам нашим согласно давнего обычая.

 

7. Также всякие суды и штрафы, имеющие быть подписанными, но не собранные через судей, и которые штрафы только присудят, те должны быть в реестр вписаны, к нам представлены, а мы те штрафы скажем им к нам изымать. А с тех штрафов имеет на приставов и на судей идти каждый десятый грош, то есть: коли к нам один руб., тогда им десять грошей обязательно.

 

А по причине такого жадного утяжеления налогов и обязательных пошлин не имеют с людей наших брать то, что сперва по пять грошей было дадено заместителям приставов и судей, а приставам два пенязи, то все людям тем отпускаем.

 

8. Одецкование [сбор денег на проезд децкого, Королевского чиновника], так должен быть на месте, если децкий нигде не поедет, имеет он взять один грош, а если бы децкий где в той земле ехал, тогда имеет быть децкование согласно стародавнего обычая пять грошей, а выше пяти грошей не имеет никто больше брать. А что того касается на проезд приставов и судей, те дела так устанавливаем: каждому приставу и судье от каждой службы людей наших имеет быть дано пять грошей в каждом году, а с двух служб одна бочка овса, или за ту бочку два гроша, а с двух служб один воз сена, или за воз сена грош, и по две курицы, или за них грош, а с четырех служб одна бочка пива, которая не может быть заменена пенями одна за пять грошей, кроме такого случая: если которые не дадут бочки пива, тогда могут дать пять грошей или же меньше могут выпросить, заплатив, что им в том лучше будет казаться, с одной службы должны давать каждый по буханке хлеба так, чтобы буханка стоила по полгроша.

 

Также что касается выездов судейских на волости наши и взятия выплат и налогов наших этих стацей и доводов судейских, чтобы судьи очень часто волости наши не жили и в них много не ждали, мы им так устанавливаем в году два срока: первый срок на праздник Божьего рождения, а другой в последний мат Божий (?). На те два срока может каждый судья на свою волость выезжать и жить на ней, на каждом сроке но три недели, то есть всего жития по двум срокам может быть шесть недель.

 

И могут ездить не во множестве, а с малым числом слуг своих, для меньшей тяжести людей наших от тех выплат и налогов наших по стацеи. И гроши и доходы свои для этого установления не могут на людях делать, и всякое дело с людьми делать, и больше шести недель на тех обоих сроках не могут больше жить.

 

И заместителей и слуг не могут без себя в волости посылать, и стацей, чего для себя не доберут, того в домах людей не могут говорить им оставлять. И к домам своим конями волостными не могут ездить. Если те имеют у людей наших стоять, то гончих собак и легавых собак в домах их не могут держать и их кормить, и в повозке с судьями люди наши нигде не могут ездить, и подвод им и слугам их не должны давать, и на работы к дворам их люди наши никогда ни должны ходить, и штрафов и одецкование выше этого установления нашего не могут с них брать.

 

А то установление прописанное в этом листе нашем распространяем на судей Жемайтских. А что касается тех дворов наших Вилкей, Веленье Скерстомона, Нысвоим, в тех дворах также все платы и доходы наши выписанные как с волостей, так и с тех дворов наших, должны нам с тех хозяев быть отданы, ничего не отменяя, если сами хозяева дворов наших имеют в тех дворах наших то, что установлено было для Виленского и Троцкого поветов.

 

10. Также чтобы эта справедливость установилась, в этом большая, точнейшая и безотлагательная, для совершения была не только самим судьям, но и каждому человеку нашему тамошнему, как в жалобах, так и в каждых случаях, или которые были бы не завершены по отозванию, тогда установляем этим листом нашим, чтобы в год четыре разы суды гражданские, то есть первые суды в среду первой недели поста, а другие суды в пятницу предыдущую по небовступлении Божьем, третьи суды в неделю Святого Михаила, четвертые суды в день Светой Люции, суды, которые должны положены быть именными пана Старосты в крожах (?), при которых судах должен пан Староста сам судить с нашими судьями, и все суды как малые, так и великие и платы наши на нас должны записывать.

 

А если в тех случаях, когда зашла служба наша и земская, и подданные наши, где бы не шли на службу нашу в земли Жемайтские, тотчас для этих идущих также должны то совершить. А на такие случаи права до сих пор свести не могли, однако же для той службы перед этим должен пан Староста, которому бы это дали видеть и эти права совершать, и приказывать будет должен по тому простому смыслу.

 

11. А где эти случаи и права начнутся, мы то устанавливаем: если бы который шляхтич, который имел дело к судье, а судья к шляхтичу, или судья к судье, то ставим перед паном Старостой и судьей права и речи с обеих сторон принять, и чтобы очень скорее имело дело, и сторона против стороны не желала права выстаивать и речи выслушать, то к нам бы это тотчас отсылали. Тогда перед этим должен на таковое сказание прибыть к нам, того не откладывая, даже если уже приступили к делу, а прочие, будь кто из судей или из шляхты, не просили отозвать от пана Старосты дело к нам, таковых к нам должно отпущено быть.

 

А то дело между шляхтой и судьями должно быть кроме гражданских людей наших, потому что люди наши, которые бы имели притеснения и обиды от судей, или от шляхты, тем подданным нашим, каждый судья и шляхтич, должны на те сложные случаи перед паном Старостой и судьей в каждом случае ответить, и не должен это никто из них к нам отсылать, потому что каждый шляхтич и судья должен на тех судах подданным нашим во всем права добиться.

 

А кто бы из людей наших прав иметь не хотел и дело это отзывал, с таковых пану Старосте с судьями позволяем вину складывать, тех с согласия пана Старосты всех судей и всей шляхты земли Жемайтской не трогаем, но желаем, чтобы всяких речей пана Старосты во всем были послушны, как слова и места нашего, а больше в тех речах, которые служат к помощи и к доброму делу Речи Посполитой на той земле нашей.

 

12. При том устанавливаем, что те доходы наши не могут быть выбраны через других, а только через самих служащих и судей Жемайтских, для верности и справедливости, без всякого утяжеления и угнетения людей наших, чтобы больше не брать согласно сверху написанного в установлении нашем.

 

А если будет, в каком бы времени мы это ни увидели, кто бы то установление наше переступил и людям нашим притеснения делал, или их разогнал, или не согласно тому установлению что с них брал, или уменьшение доходов наших сделал, тогда для осмотра такового уменьшения и для дознания выбирания доходов наших можем послать человека которого доброго, верного, который для нас будет на то правильно смотреть.

 

13. Также судей не отдаляем от их имеющихся обязанностей, за исключением службы недобросовестной и за обиду подданных наших. А если станет, которого из них в том бесполезного распознали, тогда такового в тот же час отдалим сразу и другому вернейшему отдадим, кому будет наша воля Государева.

 

14. А это установили, что нам наперед времени виделось полезного в той земле Жемайтской. Если нам будет необходимость, которая может к нашему благосостоянию сделаться, и становиться, и прибавиться, и расшириться, мы и потомки наши прибавим, как будет наилучше видеться.

 

15. Внизу сам подписываюсь того же листа нашего и печать нашу каждый приложил к этому нашему листу.

 

Писан в Вилне в году Божьего рождения 1529, месяца января 20 дня второго индикта.

 

Тут подпись руки Государевой.

 

Писарь Горностай.

 

Первая цель – это желание облегчить тяжелую жизнь Жемайтов, Сигизмунд 1-ый для этого желал «... наше Государево милосердие над теми подданными нашими проявить ...».

 

Вторая декларируемая цель – «... людей Наших, которые из дворов и волостей Жемайтских, и взяли их под свою защиту и в подданство Наше и в потомки Наши ...». В этой фразе читается решение полностью уравнять Жемайтов в равных правах с остальными гражданами Великого Княжества Литовского, из чего четко вытекает, что как минимум до 1529 года Жемайты в правовом отношении стояли ниже.

 

Иными словами, этот документ с таким фундаментальным именованием «Статут земли Жемайтской» есть не что иное, как минимальный перечень обязательных государственных налоговых сборов, взимаемых с Жемайтских волостей для осуществления судопроизводства и проезда государственных чиновников. Этот перечень под кричащим заголовком «Статут земли Жемайтской» вместился на семь страниц.

 

Таким образом, изучаемый документ представляет собой свод государственных обязательных сборов на содержание государственных чиновников и судейского корпуса, также касается порядка и сроков рассмотрения судебных дел и прописывает случаи, в которых нужно обращаться в вышестоящие судебные инстанции.

 

Никаких реальных действий по приданию Жемайтам свобод и прав, равных другим этносам ВКЛ, мы не обнаружили.

 

Итак, Жемайтам жилось так плохо, что они были вынуждены просто убегать из своих мест до полного запустения этих земель. Наличие этого документа уже говорит о том, что их невыносимую жизнь уже невозможно было не замечать.

 

Кто же довел их до такого плачевного состояния? Ответ тоже имеется в преамбуле - Старосты и судьи Жемайтские.

 

Кто был Старостами в Жемайтии? Старостами Жемайтии были одни Славяне (кроме Жемайта Контовта) – подробно смотри здесь «Национальность должностных лиц ВКЛ» раздел 6. «Статусом земли Жемайтской» Старостой назначался также Славянин – Кезгайло Станислав Станиславович.

 

Кто был судьями в Жемайтии? Должность судьи мог занимать только человек шляхетского происхождения, то есть шляхтич. И хотя списки и назначения судей не сохранились, с легкостью можно определить их этнический состав по «Переписи войска Великого Княжества Литовского» 1528 года. В подавляющем большинстве шляхтичами в Жемайтии также являлись Славяне – подробно смотри здесь «Национальность должностных лиц ВКЛ» раздел 6.

 

Мысль о том, что в Жемайтии фактическими хозяевами являлись не Жемайты, подтверждает «Литовская метрика». Так, в двадцать четвертой книге на странице 227 записано следующее: «... в 1543 году пристав волости Повонденской Жмудской земли Чопотис Миколаевич стал доводить перед старостою жмудским паном Юрием Мартиновичем Белевичем на бояр господских – Юхна Крейчаитя, Юрия Докгаитя, Станя Довгялаитя, Будка Пиктажаитя, Юрия Римкоитя, Юхна Станяитя, Войтка Доркгужоитя ...». В современном исполнении перечисленные имена следует читать как Юхно Крейчаич, Юрий Докгаич, Стан Довгялаич, Будко Пиктажаич, Юрий Римкоич, Юхно Станяич, Войтко Доркгужоич.

 

Нелегкую жизнь Жемайтов в ВКЛ подтверждает и «Хроника Быховца», которая упоминает восстание и волнения Жемайтов 1435-1441 годов против центральной власти ВКЛ, в результате чего для усмирения этого восстания потребовалось утверждение Жемайтским Старостой единственного Жемайта Контовта (смотри здесь «Хроника Быховца, сообщение 2» раздел 9).

 

Давайте вместе ответим на следующие вопросы с таким условием, чтобы максимально соблюдалась базовая человеческая логика:

 

Неужели родственные Аукшайты могли так угнетать Жемайтов?

 

Неужели Станислав Станиславович Кезгайло был Аукшайтом и так бессовестно угнетал своих братьев Жемайтов?

 

Неужели шляхта земли Жемайтской была из рода Жемайтов-Аукшайтов? Неужели те же Юхно Крейчаич, Юрий Докгаич, Стан Довгялаич, Будко Пиктажаич, Юрий Римкоич, Юхно Станяич, Войтко Доркгужоич, или шляхта, перечисленная в «Переписе войска ВКЛ» 1528 года – Жемайты-Аукшайты-Летувисы?

 

Не надо выдумывать  несуществующие логические цепочки, чтобы объяснить ситуацию, все предельно ясно и сформулировано в заключении.

 

2. Основным угнетающим классом в Жемайтии была Славянская Шляхта ВКЛ.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ВО ВТОРОЙ ЧАСТИ