В этой главе представлен полный перечень событий, связанных с упоминанием Полоцка, но важнейшие показательные эпизоды вынесены в отдельные тематические разделы.

 

Генрих объясняет причину присутствия в Полоцке Ливов тем, что «... Ливы пришли с намерением не столько выполнять волю Короля, сколько содействовать гибели Христиан ...», с чем мы полностью согласны, так как те же Ливы ранее были данниками Полоцка.

 

Полоцк не помог восставшим Ливам, Ливы потерпели поражения и понесли значительный урон. После этого серьезного поражения в том же 1206 году «... кое-кто из Ливов, упорствуя в коварстве, известили Короля Полоцкого через гонцов об уроне, понесенном своими, и просили прийти на помощь им против Тевтонов ... Король собрал войско со всех концов своего Королевства, а также от соседних Королей, своих друзей, и с великой храбростью спустился вниз по Двине на корабле ...».

 

«... Король послал гонцов к жителям Торейды, к Лэттам и к окрестным язычникам, чтобы все они выступали в поход против Рижан ... Ливы же ежедневно все искали с Королем способа, как бы, захватив их хитростью, предать в руки Русинов ...».

 

Миссия окончилась опустошением части Ливонии, Рига не осаждалась, поход закончился в том же году.

 

В 1205 году «... Вячко из Кукенойса услышал, что пришли таким большим отрядом Латинские пилигримы [крестоносцы] и поселились по соседству, всего в трех милях от него ... заключил с Тевтонами прочный мир, который, впрочем, продолжался недолго ...». Без сомнения, речь идет об обычном договоре о взаимном ненападении и не более того. Это становится очевидным, так как статус Кукенойса как вассала Полоцка не подвергался ревизии со стороны Ливонии, в противном случае Генрих обязательно об этом бы упомянул.

 

В конце 1207 года «... Когда король Кукенойса Вячко услышал о прибытии Епископа и пилигримов [рыцарей-крестоносцев], он вместе со своими людьми вышел им навстречу и по прибытии в Ригу был принят всеми с почетом. Проведя в самой дружественной обстановке в доме Епископа много дней, он наконец попросил Епископа помочь ему против нападений Литвинов ...», обещая ему за это «... половину своего замка ...». Очевидно, что приграничные с Ливонией Русинские земли все-таки грабились Литвинами во время их походов в Ливонию и Эстонию.

 

Несмотря на такой договор, серьезные трения Кукенойса с Ливонией сохранялись: ранней весной 1208 года «... возник раздор между Королем Кукенойса и рыцарем Даниилом из Леневардена. Этот Король причинял много неприятностей людям Даниила ...», что довело его до крайних мер: «... однажды ночью слуги Даниила поднялись вместе с ним самим и быстро двинулись к замку Короля ... захватили главное укрепление ... захватили и связали самого Короля, а все имущество, бывшее в замке, снесли в одно место и тщательно охраняли ...». С помощью Епископа Рижского неурядицы были улажены, спорщики помирены, а самому Вячко, Князю Кукенойса, Епископ «... подарил ему коней и много драгоценной одежды ... самым ласковым образом угощал его и ... с радостью отпустил его домой ...».

 

Иными словами с 8 апреля 1208 года, с Пасхи, Кукенойс из вассала Полоцка превратился в вассала Риги: «...Епископ послал с ним двадцать человек с оружием и конями, людей деятельных – рыцарей и баллистариев [арбалетчиков], а также каменщиков, чтобы укрепить замок и защищать его от Литвинов ...».

 

Однако далее по тексту хроники становится очевидным, что этот мир заключался без ведома Полоцка, поэтому и был прекращен фактически по его приказу.

 

Но не все понравилось в доме Ордена Меченосцев Вячко. «... Возвратился в Кукенойс и Король [Вячко], веселый по внешности, но с коварным замыслом в душе ...». И вот настал день, когда Вячко «... не мог далее скрывать в душе свои вероломные козни ...». Его люди, когда крестоносцы рубили камень для замка, сложив в стороне оружие, «... схватили мечи и оружие Тевтонов и многих из них, без оружия и доспехов занимавшихся своим делом, перебили ...».

 

«... После этого тот же Король послал Великому Королю Владимиру [Woldemaro] лучших Тевтонских коней, баллисты [арбалеты], панцири и тому подобное, а вместе с тем просил и советовал собрать войско как можно скорее и идти брать Ригу ...».

 

Таким образом, побыв около двух месяцев вассалом Риги, Вячко возвращается под власть Полоцка.

 

Развязка же этой истории весьма драматична. Полоцк на Ригу не пошел, так как «... Тевтоны и Ливы собрались в Риге ...», Русины «... поделили между собой коней и оружие Тевтонов, подожгли замок Кукенойс и побежали каждый своей дорогой ... Король [Вячко], зная за собой злое дело, ушел в Русь, чтобы никогда больше не возвращаться в свое Королевство ...».

 

Сделаем небольшое заключение по поводу этой истории. По всей видимости, Кукенойс находился на пути грабительских набегов Литвинов, которые не могли удержаться, чтобы там не поживиться. Такое положение дел Вячко, естественно, очень не нравилось. В описываемые годы Полоцк не имел действенных инструментов воздействия на Литвинов по той простой причине, что находился с ними в самом добром союзе (более подробно смотри ниже), поэтому Кукенойс и решился на такой серьезный шаг, как смена сюзерена. Союз с Орденом Меченосцев просуществовал только два месяца по той простой причине, что Полоцк в союзе с Литвой был все-таки более страшен, чем Ливония. Добровольное оставление Кукенойса Полоцком было продиктовано только здравым смыслом: этот замок был далеко от Полоцка, его охрана требовала значительных ресурсов, тратить которые Полоцк на Кукенойс не желал по причине того, что местные племена в качестве своих хозяев избрали Ригу, а не Полоцк – «... Ливы, не желая служить двум господам, то есть Русинам и Тевтонам, постоянно уговаривали Епископа вовсе освободить их от ига Русинов ...».

 

В 1208 году Епископ Риги напомнил Ливам и Лэттам «... о злодействе, совершенном в прошлом году против него и его людей Королем Вячко ...», после чего Епископ со «... своим войском отправился в Кукенойс и, найдя самую гору покинутой, ... велел и поручил очистить ее наново и укрепить прочным валом ...».

 

Итак, история с Кукенойсом закончилась в 1208 году тем, что он окончательно перешел к Риге.

 

Союз Полоцка (и Герцика) с Литвой детально описан ниже отдельным разделом.

 

В 1209 году Епископ Риги «... собрав войско со всех областей Ливонии и Лэттии, ... направил свое войско к его [Всеволода] городу [Герцика] ... когда Тевтоны ударили на них с оружием в руках и некоторых убили, те не могли сопротивляться и бежали ... Король [Всеволод], переправившись в лодке через Двину, бежал ... но Королева была захвачена и представлена Епископу с ее девушками, женщинами и всем имуществом ...».

 

« ... Город подожгли ... Епископ и все войско, разделив между собой добычу, с Королевой и всеми пленными возвратились в свою область, а Королю было предложено прийти в Ригу, если только он еще хочет заключить мир и получить пленных обратно. Явившись, тот просил простить его проступки, называл Епископа отцом, а всех Латинян братьями по Христианству и умолял забыть прошлое зло, заключить с ним мир, вернуть ему жену и пленных ...». Мир был заключен на условиях, сформулированных Епископом: «... если ты согласишься впредь избегать общения с язычниками, не будешь пытаться вместе с ними разрушить нашу церковь, не станешь вместе с Литвинами разорять землю твоих Русинов Христиан ...», на что Всеволод ответил согласием.

 

Условие Епископа «... если ты согласишься принести свое королевство в вечный дар церкви Пресвятой Марии ...» может трактоваться только как переход Герцика из-под власти Полоцка под власть Риги. Всеволод «... признал Епископа отцом и утверждал, что впредь будет открывать ему все злые замыслы Русинов и Литвинов ...».

 

Однако по ходу последующих событий становиться очевидным, что дело дальше обещаний не продвинулось, так как «... впоследствии он продолжал участвовать в замыслах Литвинов, забыв об обещанной верности, и не раз подстрекал язычников против Тевтонов ...».

 

В 1214 году на Всеволода пожаловались, «... что он уже много лет не является к отцу своему Епископу, после того как получил от него свое Королевство, а в то же время постоянно помогает Литвинам и советом и делом ...». Наказанием послужил поход на Герцику: «... с рассветом они [крестоносцы] сошли в замок и захватили все, что там было, многих взяли в плен, а другим не мешали бежать ...». Несколькими месяцами позже Орден Меченосцев с «... соратниками своими вновь собрал войско против Короля Всеволода из Герцика. И услышал о том Всеволод и послал гонцов к Литвинам. Те явились ...». Герцика был взят и разграблен, однако крестоносцы вынуждены были спасаться бегством под натиском подоспевших Литвинских войск, Тевтоны «... подверглись нападению Литвинов с тыла ...», многие пали, «... и услышали об этом Епископ и Рижане и горевали о них ...».

 

Исходом этих событий стало сохранение Герцика как вассального Полоцку маленького Княжества.

 

В конце 1209 года один рыцарь «... послан был с товарищами к Королю Полоцкому узнать, не согласится ли он на мир и не откроет ли Рижским купцам доступ в свои владения. Тот ... послал с ними Лудольфа, разумного и богатого человека из Смоленска [Smalenceke] ...».

 

«... И тогда в первый раз был заключен вечный мир между ними [Рижанами] и Королем, с тем, однако, чтобы Королю ежегодно платилась должная дань Ливами или за них Епископом ...». Это была проигранная Ливонией бескровная война путем контрибуции, плата была достойная, сам Епископ соглашался на вечное долговое ярмо перед Полоцком за всю обширную территорию Ливов, причина таких колоссальных по тем временам уступок предельно ясна – катастрофическое политическое положение Риги и всей Ливонии. Епископ Риги в 1209 году прекрасно понимал, что если не взять на себя такое дорогостоящее ярмо, то после этого последует только одно – разрушение Полоцком только что созданного Ливонского государства.

 

Весной 1212 года «... Король Полоцкий ... послал Епископу приглашение прибыть для свидания с ним у Герцика, чтобы дать ответ о Ливах, бывших данниках Короля; чтобы тут же совместно договориться о безопасном плавании купцов по Двине и, возобновив мир, тем легче противостоять Литвинам ...». Имеется ввиду безопасность от Литвинов только для Ливонии, так как именно они «... все надели доспехи, остерегаясь Литвинских засад по обоим берегам Двины ...».

 

Сначала Епископ подтвердил, что «... против уплаты дани [Ливами] Королю [Полоцкому] он не возражал ...», хотя «... Ливы, не желая служить двум господам, то есть Русинам и Тевтонам, постоянно уговаривали Епископа вовсе освободить их от ига Русинов ...». В обмен на дань Королю Полоцкому он требовал крестить Ливов по Католическому обряду, на что тот ответил категоричным отказом и «... выстроил на поле весь свой народ со стрелками и двинулся на ...» войско Епископа. На такие действия «... все люди Епископа, с Королем Владимиром [изгнанным из Пскова в Ригу] и братьями-рыцарями, и купцы в своих доспехах смело выступили против Короля ...». В результате возникшего противостояния «... Король [Полоцкий] велел своему войску отойти ...». В результате личных переговоров с Епеископом «... Король [Полоцкий], может быть, по Божьему внушению, предоставил господину Епископу всю Ливонию безданно, чтобы укрепился между ними вечный мир, как против Литвинов, так и против других язычников ...».

 

В итоге в 1212 году Полоцк заявил о своем намерении разорвать свои отношения с Литвой в пользу сотрудничества с ее врагом Ливонией, однако нигде далее по тексту мы не находим и намека на фактическое выполнение этих обязательств. Мало того, уже в 1216 году мы вновь видим явное свидетельство существования Литвино-Полоцкого союза (смотри ниже).

 

Однако этот мир был равноправным, никаких уступок во имя его сохранения Полоцк Ливонии не делал, иначе педантичный и тенденциозный Генрих об этом обязательно бы упомянул.

 

Речь, скорее всего, идет о Вицлаве 1-ом, Князе Ран-Рун-Руян с острова Рюген, о котором сохранилось крайне мало известий. Если выстраивать в единую геральдическую цепочку всех известных Князей Рюгена, то мы получим следующее:

 

Яромир 1-ый утратил независимость Рюгена в войне против Датского Короля Вальдемара 1-ого в районе 1168 года, после чего Рюген стал вассалом Дании. Примерно в это же время на Рюгене была произведена насильственная Христианизация с низвержением культа языческого Бога Полабских Славян Святовита.

 

Вицлав 1-ый, о котором упоминает Генрих, был преемником Яромира 1-ого.

 

Далее Рюгеном правил Яромир 2-ой.

 

Далее Рюгеном правил Вицлав 2-ой, о котором упоминает Петр из Дусбурга.

 

Войска Полабских Славян описаны Генрихом исключительно с положительной стороны, именно они сыграли решающую роль во время наступления Эстов: «... господин же Венецлав стоял со своими Славами в долине при спуске с горы к морю; увидев, что враги приближаются, он тотчас пошел на них и бился с ними и обратил их в бегство, а затем стал преследовать, продолжая бить и убивать по дороге. Когда другие Эсты, гнавшиеся за Датчанами, увидели бегство тех, что бились со Славами, они остановились и сами, прекратив преследование Датчан ... когда вся их масса обратилась в бегство, Датчане с Тевтонами и Славами стали преследовать их [Эстов] и перебили при своей малочисленности более тысячи человек, а прочие бежали ...».

 

Чтобы выразить степень его некомпетентности мы сконструировали следующую фразу: его знания о внутреннем содержании Литвы равны нулю. Однако вместе с тем мы не можем не защитить Генриха таким выражением: описание Литвы в его планы вовсе не входило.

 

Чтобы не расписывать в деталях очевидное незнание Литвы Генрихом, просто перечислим основные моменты, которые на это указывают:

 

— понятия не имеет о правильном названии страны и этноса, встречается два вида написания Lettones и Litowini (Леттоны и Литовины), что практически противопоставляет одно другому;

 

— не знает ни этнического состава, ни границ, ни официального названия, ни высшего должностного лица;

 

— не упоминает не только столицы, но даже ни одного города Литвинов.

 

А следующий эпизод красноречиво свидетельствует о том, что Генрих жил и писал очень далеко от границы: при перечислении трех убитых за один год Литовских Князей он знает только первого и третьего, но не знает второго, хотя его труп остался у самого Магистра Меченосцев Волквина.

 

Ввиду многочисленности цитат приведем только из них только самые красноречивые.

 

В 1201 году «... Литвины в том же году пришли в Ригу просить мира и тотчас по заключении его вступили с Христианами в дружеский союз ...».

 

В 1202 году «... Семигаллы [тогда язычники], не бывшие в мире с Ливами [уже Христианами], сожгли церковь Гольмскую вместе со всей деревней, долго осаждали и замок, но взять не могли и отступили ...».

 

В 1203 году Епископ «... разрешил, в отпущение грехов, как они просили, мужественно вступить в бой [Ливам-христианам] с язычниками [Эстами] ...».

 

В 1204 году «... Литвины, ненавистники Христиан, вместе с Ливами, еще язычниками ... подошли к Риге и, захватив городской скот на пастбищах, уже второй раз пытались угнать его ...». То есть Ливы-язычники строили козни Ливам-христианам.

 

В 1206 году Ливы-язычники «... стали принуждать отступить от веры Христовой и отречься от Тевтонов ...» двух Ливов-христиан. «... Но те, утвердившись в любви к Богу, заявили, что принятую веру они готовы сохранить ... Из-за этого, понятно, даже родственники так их возненавидели ... [что] их обвязали вокруг ног веревками и разорвали пополам, подвергли жестоким мукам, вырвали внутренности, оторвали руки и ноги ...».

 

В 1206 году «... все сильнейшие из Тевтонов, вооружившись, вместе с Рижскими Ливами ...» вышли на замок Гольм, занятый Ливами-язычниками.

 

В 1206 году языческий Ливский «... князь Ако, их старейшина, виновник всего предательства и всех бед, тот, кто подстрекал Короля Полоцкого к войне с Рижанами, кто собирал Литвинов, кто созывал на бой против рода Христианского ...».

 

В 1206 году «... Христиане вступили в замок и, преследуя там язычников ...».

 

Архиепископ Датский в 1206 году «... давая отпущение грехов, отметил знаком креста бесчисленное множество людей, чтобы отомстить язычникам и подчинить их вере Христианской ...».

 

В 1207 году «... к Ливам и Лэттам послали сказать с угрозой: "Всякий, кто не пойдет и не присоединится к Христианскому войску, уплатит три марки пени” ...». Там же «... предводитель войска [Литвинов] со своими спутниками подъехал ближе к замку и, вызвав старшего, спросил, где собрались Христиане, и сказал: "Поди, извести Христиан” ...». Войско четко делилось на языческое и Христианское.

 

В 1210 году «... Бертольд собрал войско, а с ним пошли ... и многие другие, Ливы и Лэтты ...». В данном случае один этнос оказывался по разные стороны баррикад исключительно по религиозным соображениям.

 

Местные этносы истребляли соседние этносы по религиозному признаку: «... Ливов и Лэттов Тевтоны послали опустошить всю окрестную область, ... [где] они перебили много язычников ...». Далее «... дав двухмесячный отдых и себе и коням, вновь собрали большое войско из Ливов, Лэттов и Тевтонов ...» с целью опустошения языческих областей.

 

Мир был возможен только в случае признания Христианства и отказа от язычества: «... если вы откажетесь от почитания своих ложных Богов и согласитесь вместе с нами веровать в истинного Бога, мы отдадим вам этих пленных живыми и в братской любви соединимся с вами узами мира ...». «... Тевтоны, вызвав из замка старейшин, изложили им все законы Христианства и сулили мир с братской любовью ...».

 

В 1208 году Ливы-христиане сказали Эстам-язычникам в ответ на предложение мира: «... не может быть одно сердце, одна душа и общий крепкий мир между Христианами и язычниками, пока вы, приняв, как и мы, иго Христианства и вечного мира, не станете чтить единого Бога ...». То есть мира между Христианами и язычниками не могло быть даже в теории.

 

В 1210 году «... возвратившись [после набега на Ливонию] в свою землю и понося Христиан, Эсты разослали гонцов по всем областям Эстонии, заклиная и уговаривая, чтобы единым сердцем и единодушно стали все против рода Христианского ...».

 

В конце 1211 года с Христианским войском «... шел Епископ Эстонский Теодерих ... и было у них около четырех тысяч Тевтонов, пеших и конных, а Ливов и Лэттов еще столько же ...».

 

В 1212 году заговорщики Лэтты «... стремились с корнем вырвать из земли Ливонской всех Тевтонов и род Христианский ...».

 

В 1219 году «... Тевтоны, бывшие в замке ... видя ярость Семигаллов, Литвинов и Куров против рода Христианского ...».

 

В 1210 году «... Ливонская церковь в то время, находясь посреди множества языческих племен, в соседстве Русинов, терпела немало бедствий, так как те все имели одно стремление – уничтожить ее ...». Свидетель тех событий Генрих прямо указывает на врагов Ливонии не только в лице язычников, но и Православных Русинов.

 

В конце зимы 1212 года «... Русины во Пскове возмутились против своего Короля Владимира, потому что он отдал свою дочь замуж за брата Епископа Рижского, и изгнали его из города со всей дружиной. Он бежал к Королю Полоцкому, но мало нашел у него утешения и отправился со своими людьми в Ригу, где и был с почетом принят зятем своим и дружиной Епископа ...». В начале весны того же года «... церковь Ливонская радовалась прибытию Епископа с пилигримами [крестоносцами]. Все вышли навстречу ему, вместе с королем Владимиром, и приняли его, вознося хвалы Богу ...».

 

В 1216 году «... Русины из Пскова разгневались на жителей Унгавнии [Эстония] за то, что те, пренебрегши их Крещением, приняли Латинское, и, угрожая войной, потребовали у них оброка и податей. Жители Унгавнии стали просить у Ливонского Епископа и братьев-рыцарей совета и помощи ...». По этому поводу «... собрались старейшины Рижан вместе с Епископами и братьями-рыцарями и, приняв в соображение неминуемую войну с Русинами ...».

 

В 1219 году «... Венденский магистр рыцарства [магистр Ордена Меченосцев] ко всем Лэттам сказать, чтобы явились изгонять Русинов [Пскова] из страны ...».

 

О союзе язычников Литвинов с Православным Новгорода смотри ниже.

 

Союз язычников Эстов с Православными Русинами всех мастей в «Хронике Ливонии» прослеживается с 1216 по 1225 годы. Вместе с тем нередки случаи, когда при необходимости выбора между Псковом-Новгородом и Ригой Эсты выбирали Ригу.

 

В качестве общих емких цитат к Русино-Эстонскому военному союзу мы выбрали следующие: «... чтобы смирить Эстов и заставить их прекратить нападения совместно с Русинами на Ливонскую церковь ...», «... о великой войне Русинов и Эстов против Ливонцев ...».

 

В 1210 году «... когда все окрестные языческие племена услышали, что некоторое количество пилигримов [крестоносцев] убито Курами, они стали пересылаться гонцами: сначала Ливы послали к Курам, Куры – к Эстам, а также к Литвинам, Семигаллам и Русинам, и все искали способа, как разрушить Ригу, а Тевтонов захватить хитростью и всех убить ...».

 

В 1212 году «... Ливы из замка Дабрела, как и обещали, ежегодно платят десятину, и хранит их доныне Господь от всякого нападения Язычников или Русинов ...».

 

В начале 1216 года «... Эсты послали к Королю Полоцкому Владимиру просить, чтобы он с многочисленным войском пришел осаждать Ригу ...».

 

В 1216 году во время нападения на Эстонию и Лэттию Пскова крестоносцы «... собрали всех Эстов из тех областей, вместе с ними стали строиться на горе Одемпэ и поселились там, весьма сильно укрепив замок и против Русинов и против других народов, до тех пор еще не крещеных ...».

 

В 1217 году «... Эсты отправили Русинам много даров, прося прийти с войском, чтобы разрушить Ливонскую церковь ...».

 

В том же году Эстам «... сказали им Тевтоны: "За то, что вы презрели принятое вами таинство святого Крещения и осквернили веру Христианскую сговором с язычниками и Русинами, Господь вас и наказал" ...».

 

В 1222 году «... по всей Эстонии и Эзелю прошел тогда призыв на бой с Датчанами и Тевтонами, и самое имя Христианства было изгнано из всех тех областей. Русин же и из Новгорода и из Пскова Эсты призвали себе на помощь, закрепили мир с ними и разместили некоторых в Дорпате, некоторых в Вилиенде, а других в других замках, чтобы сражаться против Тевтонов, Латинян и вообще Христиан ...».

 

В 1223 году Эстонские «... старейшины из Саккалы посланы были в Русь с деньгами и многими дарами попытаться, не удастся ли призвать Королей Руси на помощь против Тевтонов и всех Латинян ...».

 

В 1223 году «... Новгородцы послали Короля Вячко, ... дали ему денег и двести человек с собой, поручив господство в Дорпате ... и явился этот Король с людьми своими в Дорпат, и приняли его жители замка с радостью, чтобы стать сильнее в борьбе против Тевтонов ...». Годом позже «... отправили Епископы послов к Королю [Вячко] в Дорпат, прося отступиться от тех мятежников, что были в замке, так как они оскорбили таинство крещения, бросив веру Христову, вернулись к язычеству ... И не захотел Король отступиться от них ... Все эти люди ... пренебрегали миром с Христианами ...». Когда Ливония осадила Дерпт, «... бывшие в замке построили свои машины и патерэллы против Христианских орудий, а против стрел Христиан направили своих лучников и баллистариев ...».

 

Из этого общего правила Католическо-Православного противостояния выбивается следующая цитата: в 1210 году «... Известие дошло и во Псков, бывший тогда в мире с нами [с Ливонией], и оттуда явился очень большой отряд Русинов на помощь нашим ...». Однако этот элемент летописи может быть списан на некую дипломатическую игру, так как генеральная линия хроники Католическо-Православного противостояния не может быть подвергнута никакому сомнению.

 

В 1209 году «... Епископ ... собрал на совет разумнейших из своих и внимательно обсудил с ними, каким образом избавить молодую церковь от козней Литвинов и Русинов ...». Вспомним, что Всеволод из Герцика это подтверждает, так как обещал Епископу «... открывать ему все злые замыслы Русинов и Литвинов ...».

 

1207 год, священник «... Алебранд по дороге обратился к Лэтигаллам ... те обрадовались приходу священника, так как Литвины часто разоряли их, Ливы всегда притесняли, а от Тевтонов они надеялись на помощь и защиту ...».

 

В 1214 году при осаде Эстонского замка «... Тевтоны же заявили, что ничего другого от них не требуют, кроме того, чтобы они Крестились и ... стали братьями им и в этом веке и в будущем ...».

 

В январе 1216 года на переговорах об условиях сдачи Эстам «... Тевтоны же ответили: "Если вы согласитесь сложить оружие своего вероломства и принять в замок истинный мир, то есть Христа, мы охотно пощадим вас и примем с братской любовью” ...».

 

По этим фразам можно легко заключить, что тем, кто признавал власть Ордена и принимал Христианство, ничего не угрожало, его ожидала как минимум жизнь в прежних условиях. Однако в случае отказа от Крещения выход был один – смерть.

 

2. Для языческих этносов современных Латвии и Эстонии это была чисто религиозная война, в которой было два исхода: смерть или жизнь в прежних условиях, но при условии обязательного отказа от язычества.

 

3. Имеются все признаки ведения войны по религиозному признаку. Язычники воевали с Христианами не по этническому, а исключительно по религиозному признаку: как в языческом, так и в Христианском войске могли быть представители разных этносов, в то же время один этнос мог воевать с другим из чисто религиозных соображений.

 

4. Имеются все основания заключить, что параллельно языческо-христианской войной шла Католическо-Православная война Русинов с одной стороны и Ливонии с другой. При этом язычники в качестве своих союзников выбирали Православных Русинов в их войне против Ливонии.

 

5. Сам Ливония главными врагами называла Литвинов и Русинов, действовавших совместно.

 

6. Тем, кто признавал власть Ордена и принимал Христианство, ничего не угрожало, его ожидала как минимум жизнь в прежних условиях. Однако в случае отказа от Крещения выход был один – смерть.

ПРОДОЛЖЕНИЕ В ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ