15.6. ПОЛОЖЕНИЕ 6: АУКШАЙТИЯ ЭТО НЕ ЛИТВА,

ЭТО ОДНА ИЗ СОСТАВНЫХ ЧАСТЕЙ ВКЛ

В современной Летувской историографии опорную роль играет утверждение «Летописная Аукшайтия это и есть летописная Литва». Этот тезис был принят в качестве базового на основании нескольких исторических свидетельств, первое из которых сделал [Петр], описывая события 1294 года. Естественно, выгодные цитаты у Летувской стороны не подлежат никакому сомнению, никогда не подвергались никакой критике и тут же были записаны в ранг «священных и неприкасаемых».

Мы же собираемся подвергнуть эти свидетельства более детальному анализу.

15.6.1. ВВОДНЫЕ ДАННЫЕ

Для начала несколько общих сведений, которые сознательно упускаются Летувской стороной:

— частота употребления термина Аукшайтия насчитывает всего около десятка случаев, что просто несопоставимо с частотой употребления термина Жемайтия во всех аспектах этих терминов;

— исторический период упоминания Аукшайтии очень невелик, с 1294 по 1420 годы, то есть 126 лет, что просто несопоставимо с периодом обращения термина Жемайтия. Нам так и не удалось установить начало использования термина Жемайтия, но фактически им прекратили пользоваться как обозначением самостоятельного региона только к началу 20 века;

— термин Аукшайтия в нужном для Летувы смысле употребляют главным образом внешние Немецкие источники и один Польский, которые по определению были не компетентны во внутреннем содержании Литвы. Эти хронисты никогда там не жили, ни разу там не были, ввиду чего ориентировались только на эпизодические сведения. А какова достоверность этих внешних сведений во время христиано-языческой войны Литвы и Польши, а тем более войны ВКЛ и Тевтонского ордена? Естественно, очень ограниченные;

— ни одна из верифицированных внутренних русскоязычных хроник ни разу не упоминает термина Аукшайтия, вся Летувская этническая территория там повсеместно проходит под единым термином Жемайтия. Именно термин Жемайтия являлся на протяжении 600 лет летописания стойким общепринятым стереотипом, под которым без дополнительных комментариев угадывается современная Летува;

— подчеркнем различие весовых категорий этих терминов: в первой половине 19 века почему-то Жемайтия, а не Аукшайтия стала центром Летувского культурного возрождения, хотя по представленной выше формуле «Аукшайтия = Литва» должно быть совсем наоборот.

15.6.2. ПЕТР ИЗ ДУСБУРГА

Начнем с [Петр-2, разделы 6, 7 и 8] и [Петр-2, 18], который по своему незнанию называл Аукшайтию «Austechiam, terram regis Lethowie – Аустешия, земля Короля Летовии».

15.6.3. ГЕРМАН ВАРТБЕРГ

Совершенно другое видение Аукшайтии мы встречаем у другого авторитетного, но такого же некомпетентного во внутренних делах Литвы внешнего источника [Герман, 4] и [Герман, разделы 7 и 8].

15.6.4. ДОГОВОР ГЕДЕМИНА С ЛИВОНИЕЙ ОТ 1323 ГОДА

В тексте Гедемина значится: «... Dit sint de lant, dar wi den vrede mede hebbet: van unser wegene dat lant to Eusteythen unde Sameyten, Plessekowe unde alle der Russen, de under uns besethen sin ...», что переводят как «... Вот земля, на которой мы установили мир: с нашей стороны земля Эустейтен и Самейтен (Аукшайтия и Жемайтия), Плессеков (Псков) и все [земли] Русинов, которыми мы владеем ...». В Ливонской копии того же договора читаем: «... Dit sind de lant, da wi dea vrede mede maket hebbet; van des koninges wegene van Lettowen dat lant to Ousteyten un Sameyten, Plesaekowe und alle de Russen, de under eme beseten sint ...», что переводят как «... Со стороны короля Литвы земля Оустейтен и Самейтен (Аукшайтов и Жемайтов), Плесайкова (Пскова) и все [земли] Русинов, которыми он владеет ...». Этот договор был подтвержден Папской Буллой Иоанна 22-ого в 1324 году.

Как ни переводи, а в данных цитатах Аукшайтия, Жемайтия, Псков, Русь перечислены как составные части владений Гедемина, то есть ВКЛ, и несут смысловую нагрузку его составных частей, как и сама Литва. Здесь мы имеем только перечень земель, входящих в состав ВКЛ и граничащих с Ливонией. Давайте продолжим этот список далее в том же стиле: а также Волынь, Подляшье, Галиция, Подолье и ... сама Литва.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Таким образом, в этих цитатах Аукшайтия выступает как самостоятельная составная часть «владений Гедемина», в эти владения точно входила и сама Литва, а это явное противопоставление Литве Аукшайтии, Жемайтии, Пскова и Руси. Иными словами, эти исторические свидетельства говорят как раз о том, что Литва это точно не Аукшайтия, точно не Жемайтия, точно не Псков, точно не Русь.

15.6.5. ПОДАРОК ЛЮДОВИКА 4-ОГО ОТ 1337 ГОДА

В 1337 году Император Священной Римской Империи Людовик 4-ый Виттелсбах подарил Тевтонскому ордену Литву: «... земли неверных, врагов Христа Литвинов (Litwinorum), а именно Аукшайтию (Ochsteten – Ошстетию), Жемайтию (Samayten – Самайтию), Каршуву (Karsoco – Карсоку), Русь (Ruezzen – Руйзию) и другие земли которые принадлежат этим краям ...».

И здесь мы видим перечисление земель, входящих в состав Литвы, которые граничат с Тевтонским орденом. Правда, если продолжать этот список далее в том же стиле (Волынь, Подляшье, Галиция, Подолье), саму Литву мы перечислять не должны, так как все эти земли в понятиях Людовика 4-ого и есть Литва.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Таким образом, и эта цитата противопоставляет Аукшайтию Литве, она нам говорит только о том, что Аукшайтия, Жемайтия, Каршува и Русь ее составные части. Присутствие в этом перечне Каршувы указывает на явную некомпетентность источника – Каршува могла претендовать на ранг волости, не более, но в глазах некомпетентного внешнего источника она равна куда более значимым Жемайтии и Аукшайтии.

15.6.6. ДОГОВОР ГЕДЕМИНА С МАГИСТРОМ ЭБЕРХАРДОМ ОТ 1338 ГОДА

«Младшая Ливонская рифмованная хроника», составленная в первой половине 14 века, указывая на договор Гедемина с Магистром Еберхардом от 1338 года, упоминает, что договор подписал Король Aукштайтии и Жемайтии: «... Die coninck van Ansteiden ende van Sameyten ...».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. И в этом примере указаны только земли ВКЛ, приграничные с Ливонией. Но этой цитаты достаточно для понимания, что Аукшайтия и Жемайтия это точно не Литва, а только ее составные части либо такие же земли, как сама Литва.

15.6.7. ПОХОДЫ ТЕВТОНСКОГО ОРДЕНА В ЛИТВУ 1315-1326 ГОДОВ

В немецких источниках о походах 1315–1326 г. есть упоминания о военных планах Литвы против Ордена. В них Гедемин назван Королем Аукштайтии: «... rex de Owsteiten ...". 
(Preussisches Urkundenbuch, Kionigsberg, 1935,Bd. 2, Lief. 2 (1324–1331) / herausgegeben von Max Hein, p. 381).

ПЕРВОЕ. Указанного документа отыскать не удалось, однако единственное упоминание Короля Аукшайтиии в этом пространном документе вызывает обоснованные подозрения – а как этот же документ называет Гедемина в других местах? Совершенно очевидно, что по-другому, и совершенно очевидно, что многократно, однако этого Летувская сторона не приводит. Даже без прочтения этого первоисточника можно заключить, что мы имеем дело, во-первых, с методом выдергивания из общего контекста нужных цитат, оставляя все остальные без внимания, и, во-вторых, с абсолютизацией этой единственной цитаты.

ВТОРОЕ. Даже в рамках этого эпизода мы упираемся в следующий вопрос – неужели Гедемин не был одновременно Королем Жемайтии, Руси, Волыни, Подляшья, Галиции, Подолья? Конечно же, был, этого просто не упоминает несведущий Немецкий хронист.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Поэтому и здесь логическое заключение то же – Аукшайтия здесь проходит только как составная часть Литвы, но не как сама Литва.

15.6.8. ДОРОГИ В ЛИТВЕ 14 ВЕКА

Тевтонский орден в 14 веке создал документ «Die Littauischen Wegeberichte – отчет о Литовских дорогах», этот путеводитель применялся в войне ордена с ВКЛ. В одном месте Аукшайтия названа «Auxteten oder Ober-Lіttauen». В этом сборнике под Аукшайтию вписаны 46 дорог.

Летувская сторона переводит эту фразу как ей выгодно: «Аукшайтия или Великая Литва». Однако действительный перевод этой фразы следующий: «Аукшайтия или Верхняя Литва». Значение приставки «Ober» может также переводиться как «Старший»: например, обер-офицер это старший (верхний) офицер, но никак не великий офицер. Да и само чисто Летувское понятие Аукшайтия («верхняя земля») полностью согласуется как раз с нашей версией перевода и противоречит версии Летувской.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Таким образом, и в этой цитате мы видим Аукшайтию вовсе не как Литву, а только как Верхнюю Литву. Некомпетентные Немецкие источники действительно могли знать только две части ВКЛ – Жемайтию («нижнюю землю») и Аукшайтию («верхнюю землю»), другие земли для них были просто недосягаемы.

15.6.9. АУКШАЙТИЯ В РАЙОНЕ ГРОДНО В 1327-1329 ГОДАХ

Летувская сторона утверждает, что в источниках Раганитского комтура под 1327-1329 годами есть упоминание о побеге трех рабов из Аукштайтии («tres servos fugitivos de Owehsteten – три беглых раба из Аукшайтии»). Эти рабы сбежали из дома брата Вирселера и утверждали, что жили неподалеку от Гродно («qui eciam asserunt omnes de Owehsteten circa Garten domi esse - также утверждают, что все из Аукшайтии имели дома около Гродно»).

Документ отыскать не удалось, поэтому попытаемся верифицировать имеющиеся сведения.

ПЕРВОЕ. Невооруженным взглядом видна логическая нестыковка – проследим события. Три раба бегут в опорный замок Тевтонского ордена Раганиту. Откуда они бегут? Неужели из «дома брата Вирселера», то есть от Тевтонцев к Тевтонцам? Тогда при чем здесь их дома возле Гродно? Приводимый Летувской стороной эпизод логически несовершенен и требует корректировки – необходимо привести полный текст.

ВТОРОЕ. Не могут не возникнуть сомнений в достоверности источника. Во-первых, эти же события в это же самое время широко освещал [Петр], однако подобных эпизодов у него нет. Во-вторых, именно архивом комтура Раганиты [Петр] пользовался чаще других и именно Раганита упоминается им чрезвычайно часто. В-третьих, даже бытует мнение, что [Петр] писал свою «Хронику земли Прусской» именно в Раганите, хотя большинство все-таки указывают на Кенигсберг. Из этих соображений данная цитата входит в противоречие с педантичным [Петром], который не мог упустить такого важнейшего обстоятельства, что «Аукшайтия находилась в районе Гродно» – напротив, он неоднократно указывает на Гарту-Гродно как часть Руссии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. В итоге мы должны читать указанный эпизод следующим образом: три беглых раба из Аукшайтии, которые были рабами и жили возле Гродно, сбежали в замок Тевтонского ордена Раганиту. Иными словами, если следовать концепции куда более верифицированного [Петра], эти три Аукшайта были рабами либо у Рутенов, либо у Литвинов, которые жили возле Гарты-Гродно.

Но, как мы уверены, на самом деле цитата с исторической точки зрения не представляет ценности по причине полной некомпетентности комтура Раганиты во внутреннем содержании Литвы – он совершенно не ориентировался в том, о чем писал.

15.6.10. МЕХАНИЗМ ВОЗНИКНОВЕНИЯ НАСЛОЕНИЯ АУКШАЙТИИ И ЛИТВЫ НА ПРИМЕРЕ НЕМЕЦКОГО ИСТОЧНИКА 1412 ГОДА

В некоем документе Тевтонского ордена за 1412 годом  сказано: «... А также, что замок Велюона (hus Willune) Прусские правители завоевали 11 лет назад от неверных и врагов нашей веры Литвинов (Littowen), которые назывались Аукшайтами (Austenten), а главными у них были Сурмин, Матейко и Гаштольд. А также, что выше упомянутые начальники, от которых был отвоеван замок Велюона, как уже писалось, были Литвинами (Littowen), и их род и сейчас именуется Литвинками и Литвинами и живут они в Литве, возле Кулве недалеко от Вилкомира (czu Colwa bi Wilkenberg), а не в Жемайтской (Samayten) земле. Также, что и замок Велюона, до его завоевания Прусскими правителями, как уже упоминалось, содержался и обеспечивался Литвинами, которые назывались и сейчас себя называют Аукшайтами (Awstayten), а не Жемайтами (Samayten) ...».

Наименование и полный текст источника отыскать не удалось, по неизвестным причинам полностью этот документ не приводит и Летувская сторона, что уже подозрительно. Скорее всего, мы имеем дело с неким отчетом Тевтонского ордена, но для окончательного утверждения нужен его полный текст.

ПЕРВОЕ – СРАВНЕНИЕ. [Петр] также упоминает Литвина Сурмина с 1290 по 1313 годы, то есть за 100 лет до рассматриваемого эпизода – тот Сурмин командовал Жемайтским замком Колайне. В 1290 году «... Сурмин, тамошний кастелян [замка Колайне], призвав к себе жителей замка, обсудил с ними, как бы обмануть братьев ...». В 1313 году «... Король Литвинов ... послал знатного и воинственного человека Сурмина с сотней кораблей ...». [Петр] также упоминает его сына Склодо и помощника Ноду. Однако своего Сурмина [Петр] в Аукшайты не записывает, он для него только Литвин, отличный от Жемайта, что уже удивительно, так как именно [Петр] впервые упомянул Аукшайтию ... без Аукшайтов.

ВТОРОЕ – ЛОГИЧЕСКИЙ АБСУРД. В этом эпизоде сразу бросается в глаза очевидная логическая несуразность, заключающаяся в утверждении взаимоисключающих понятий. Во-первых, Тевтонский орден завоевал замок у «Литвинов, которые назывались Аукшайтами». Во-вторых, далее «их род и сейчас именуется Литвинками и Литвинами», что в целом надо понимать как «Литвины, которые ранее назывались Аукшайтами», то есть переименовались из Аукшайтов в Литвины. В-третьих, в конце концов ... мы снова получаем «которые назывались и сейчас себя называют Аукшайтами». В этом логическом абсурде с помощью обыкновенной логики невозможно ответить на простейший вопрос: так о ком же все-таки идет речь – о Литвинах или Аукшайтах? О Литвинах бывших Аукшайтах или об Аукшайтах бывших Литвинах? Это не что иное, как взаимоисключающие утверждения.

ТРЕТЬЕ – ИМЕНА СОБСТВЕННЫЕ. Упоминаемые в цитате имена Сурмин, Матейко, Гаштольд как и Сурмин, Нода, Склодо у [Петра] идентичны и никак не согласуются с Летувской исторической фонемой имен собственных – Сурминас, Матейкас, Гаштольдас, Нодис, Склодис. А имя Матейко вообще может рассматриваться как ласкательное от Христианского и Славянского Матвея, а именно Польского Мацея либо Беларуского Матея.

ЧЕТВЕРТОЕ – САМОЕ ГЛАВНОЕ. Следите внимательно.

Во-первых, в эпизоде целых 11 лет полностью отсутствуют Литвины, Жемайтский замок Велюона все эти годы в руках ордена и о нем пишется в прошедшем времени («а главными у них были Сурмин, Матейко и Гаштольд ... были Литвинами, и их род и сейчас именуется Литвинками и Литвинами и живут они в Литве, возле Кулве недалеко от Вилкомира ... замок Велюона, до его завоевания Прусскими правителями, как уже упоминалось, содержался и обеспечивался Литвинами»). То есть целых 11 лет в этом замке не было ни одного Литвина, как не было Сурмина, Матейко и Гаштольда, а именно они и есть главные «Литвины бывшие Аукшайты».

Во-вторых, когда же отождествили Литвинов Сурмина, Матейко и Гаштольда с Аукшайтами? И этот ответ совершенно очевиден: это было сделано в момент написания письма, так как именно сейчас, когда писались эти строки, то есть спустя 11 лет после исхода Литвинов, «сейчас себя называют Аукшайтами, а не Жемайтами».

В-третьих, кто же отождествил Литвинов Сурмина, Матейко и Гаштольда с Аукшайтами? И этот ответ совершенно очевиден: это было сделано именно Жемайтами, так как именно «называют себя Аукшайтами (то есть они, Аукшайты, сами себя так называют), а не Жемайтами (как нас местных)». Мало того, совершенно очевидно, что в момент написания цитаты в ближайшей округе были только Жемайты и ... Немцы. Да и откуда на рубеже 14-15 веков в Жемайтском замке Аукшайты? Именно тогда, в средние века, Жемайты действительно жили в Жемайтии, а Аукшайты в Аукшайтии.

В-четвертых, из цитаты следует, что Аукшайтов в округе замка Велюона вообще никогда не было, однако об их существовании и месте обитания Жемайты знали отлично: Немецкому хронисту диктовал не Литвин, не Аукшайт, а именно Жемайт, который явно говорил об отсутствующих на данный момент и Литвинах, и Аукшайтах.

В-пятых, Немецкий источник в глаза не видел ни одного Литвина, ни одного Аукшайта, и это очевидно по контексту всего эпизода. Совершенно не ориентируясь в событиях, он вынужден был полностью довериться местному Жемайтскому источнику, так как проверить эти сведения было не у кого – в округе не осталось ни одного Литвина, ни одного Аукшайта.

В-шестых, мы видим очевидное наслоение понятий: это для Литвинов Сурмина, Матейко и Гаштольда места у Вилкомира – Литва, а для местного Жемайтского источника это же место – Аукшайтия. То есть для разных этносов одно и то же место называлось по-разному. А это уже указывает на то, что Жемайт и Литвин – разные этносы.

В-седьмых, аналогичное наслоение Литвы Литвинов на Русь Гродно и Криву Новогрудка мы отчетливо просматриваем у [Петра], который многократно упоминает Литвинов из этих городов. Все это только отдельные элементы одной картины, на которой написан чужеродный характер Литвы как для Руси, так и для Аукшайтии, о чем мы подробно остановимся ниже.

В-восьмых, поставим небольшой эксперимент, максимально приближенный к рассматриваемому эпизоду. Допустим, автор этих строк приехал в Украину и заявил, что он Литвин из Литвы из Минска. Спустя 11 лет у свидетелей того заявления возьмет интервью совершенно несведущий в истории ВКЛ Россиянин, и что ему скажут? Да так и скажут: «род и сейчас именуется Литвинками и Литвинами и живут они в Литве в Минске», а также «которые сейчас Беларусами называются, а не Украинцами». И насколько информативно и достоверно будет это интервью?

ПЯТОЕ – ПОЧЕМУ МОЛЧАЛИ 11 ЛЕТ. Мы почти уверены, что про замок Велюону в этом же источнике наверняка были и другие упоминания. Почему Летувская сторона приводит именно этот отрывок, описывающий три этноса только спустя 11 лет после исхода последнего Литвина, когда в замке остались только Жемайты, нам не известно. Но уверены, что полную картину нам предоставит полноценный исторический фрагмент от взятия Велюоны, то есть с 1401 по 1412 годы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. В рассматриваемой цитате:

— очевидна логическая непоследовательность в определении этносов, что проявляется во взаимоисключающих утверждениях, а это логический абсурд;

— о Литвинах пишется только спустя 11 лет после их полного исхода, о Литвинах пишется со слов Жемайта;

— три этноса описываются глазами одного этноса в одиннадцатилетней ретроспективе, а записываются эти сведения этносом четвертым, совершенно несведущим в этих вопросах.

Таким образом, это не Литвины Сурмин, Матейко и Гаштольд отождествляли себя с Аукшайтами, такое тождество им было присвоено только спустя 11 лет представителем Жемайтского этноса. А сами Сурмин, Матейко и Гаштольд самоидентифицировали себя именно как Литвинов Литвы, «их род и сейчас именуется Литвинками и Литвинами и живут они в Литве». Эта цитата может рассматриваться как конкретный пример наслоения двух понятий – местного (Аукшайтия) и внесенного из вне (Литва).

15.6.11. САМОЕ ИЗВЕСТНОЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО ВИТОВТА В 1420 ГОДУ

[Ответы, Аргумент 2]

Наиболее интересна следующая фраза Витовта: «... Также люди Жемайтии с древних времен называли себя Литвинами, и никогда Жемайтами ...». Это полностью отрицается всеми историческими первоисточниками, как внешними, так и внутренними. Жемайтов во все времена звали именно Жемайтами, они сами себя идентифицировали именно как Жемайты, достаточно посмотреть на предыдущую и последующую цитаты. Это ложное утверждение Витовта и доказывает, что Витовт сознательно лжет Императору Сигизмунду и цель этой лжи очевидна: дипломатическими мерами, этим приватным разговором, предотвратить посягательства Тевтонского ордена на Жемайтию и обосновать свое право на нее.

15.6.12. САМОЕ «СТРАШНОЕ» СВИДЕТЕЛЬСТВО ОТ ЯНА ДЛУГОША 1480 ГОДА

К формуле «Литва равно Аукшайтия» Летувская сторона приводит и цитату из «Истории Польши» Яна Длугоша и предлагает такую ссылку: «Jana Dlugosza Kanonika Krakowskiego Dziejow polskich ksiag dwanascie, W Krakowie, 1868, t. 3, ks. 9». В своей 12-томной «Истории Польши», законченной в 1480 году, первый Польский системный историк якобы пишет о единстве Литвы и Жемайтии. Летувская сторона в качестве аргументов приводит крайне усеченную цитату.

ОРИГИНАЛЬНЫЙ ТЕКСТ ЛЕТУВСКОЙ ВЕРСИИ: «... aby ich nie odliczal od swego ksiestwa i Litwinow, z ktorymi jednem byli plomieniem i narodem, tak wspolnoscia; jezyka jako i obyczajow spokrewnionym, a nie oddawal ich pod moc Krzyzakow ... gdy wyraz Zmudz w ich jezyku znaczy ziemie nizsza, dla odroznienia jej od Litewskiej, ktora oba narody wyzsza ziemia nazywaja ...».

ЛЕТУВСКИЙ ПЕРЕВОД: «...  от Литовцев, с которыми они составляют единое племя и единый народ как по тождеству языка, так и по сродству обычаев (ибо Самагития на их языке означает "нижняя" земля, получив это название в отличие от Литвы, которую и то и другое племена называют "верхней") ...».

БУКВАЛЬНЫЙ ПЕРЕВОД: «... чтобы их не отделял от своего Княжества и Литвинов, с которыми одним был племенем и народом, также языком как и обычаем родственным, а не отдавал их под силу Крестоносцев ... когда слово Жмудь в их языке значит земли низа, для отличия ее от Литовской, которую оба народа верхней землей называют ...».

ПЕРВОЕ. Как видим, смысл Летувской и буквальной версий резко отличаются: Летувская сторона искусственно перефразирует перевод с целью усиления проводимой мысли. Настоящие исследователи так не поступают, так как риск критики с последующим недоверием чрезвычайно велик.

ВТОРОЕ. Источника, указанного Летувской стороной, не существует. Верная ссылка следующая: «Jana Dlugosza Kanonika Krakowskiego Dziela Wszystkie. Wydanne Staraniem Alexandra Przezdzieckiego. Tom III. Ks. IX X. W Krakowie w drukarni "Czasu" W. Kirshmayera, 1868». И недоверие усиливается – зачем нужно было указывать источник, по которому точно ничего не отыщешь?

ТРЕТЬЕ. В книге 9 (Ks. IX) всего 306 страниц мелким шрифтом, однако Летувская сторона не уточняет, на какой именно странице можно лицезреть оригинал цитаты. И этот момент не идет на пользу Летувским исследователям – так не поступают, хотя бы из уважения к оппонентам.

ЧЕТВЕРТОЕ. Но мы решили проявить упорство и, затратив немало времени, все-таки отыскали необходимый исторический эпизод. Указанная цитата находится по нашей ссылке, только не в 9-ой книге (Ks. IX), а в 10-ой (Ks. X), на стр. 529-530. Приводим полный перевод целой главы (год в колонтитуле 1405).

«... Витовт Великий Князь Литовский за разрешением Короля Владислава заключает мир с крестоносцами и отдает им землю Жемайтскую, Жемайтов же несогласных вынуждает к выдаче сыновей своих за заложников.

Хуже еще выпали повторные переговоры, которые Александр Витовт Великий Князь Литовский заключал со сказанным магистром Конрадом и крестоносцами Прусскими на реке Немане на месте, называемом Салин, ниже Ковно в день святых Петра и Павла. На тот съезд Владислав Король Польши послал со своей стороны двух панов от Рады, как-то Климента из Москожова кастеляна Вислицы и Миколая из Бжезя подканцлера Королевства Польского, чтобы крестоносцы лукавством своим не подошли к Князю Витовту. После многих увещеваний и переговоров о мире и уступке крестоносцам земли Жемайтской, разошлись с обострением по взаимному умыслу. Некоторые из крестоносцев, а именно Маркварт фон Сальзбах комтур Бранденбуржский и Схимборг делал Князю Витовту вред, и как самого Витовта, так и его мать разными оскорблениями оскорблял. Витовт же вынес тот вред терпеливо, ибо предпочитал в присутствии многих других сгрызть травму и оскорбление, нежели собственную силу проводить или показывать, либо ответным оружием воевать, что у него в предыдущих годах не удалось.

Потом на втором съезде с магистром и Тевтонским орденом, Александр Князь Литовский, утомленный постоянными нападениями крестоносцев, заключил мир, приняв обстоятельства скорее необходимые, чем достоинству своему соответствующие, в силу которых обязался уступить землю Жемайтскую, а Жемайтов заставить оружием к повиновению магистру и ордену, чему уже Король Польши Владислав не смог прекословить. И в самом деле актом публичным, на двух языках, по-латыни и по-немецки переписанным, (который по требованию Князя Александра Владислав Король Польши утвердил), указанную землю Жемайтскую магистру и ордену Прусскому навечно отказал и записал. Когда же Жемайты магистру и Тевтонскому ордену подчиняться не хотели, Князь Александр Витовт, на основе, содержащейся в договорах с магистром и орденом, ступил вооруженный в Жемайтию, которую уже магистр и крестоносцы со своей армией уже заняли, и заставлял насильно Жемайтию принять ярмо закона крестоносцев. Сопротивлялись как могли Жемайты, и нападая ночами отрядами на армии Пруссов, значительные им задавали поражения, а еще больше распространяли между ними страха, так что Пруссы были вынуждены удваивать охрану.

К Князю же Александру и его армии доходили просьбы и стоны, доносившиеся с лесов, заклиная: "чтобы их не отделял от своего Княжества и Литвинов, с которыми одним были племенем и народом, как общим языком, так и обычаем родственным, а не отдавал их под силу крестоносцев; и собственных подданных, которые ему были верными и доброжелательными, а не Вакком противным (Ваккис Ахридлис), то крестоносцам Тевтонским подчиняться не хотели, чтобы не допускал ярма враждебного и притеснения; когда слово Жемайтия в их языке значит земля нижняя, для отличия ее от Литовской, которую оба народа верхней землей называют".

Те такие печальные стоны хотя тревожили сильно Витовта Князя Литовского, признал однако за суть соответствующую верно выполнить договора, и землю Жемайтскую отдал под власть магистра и ордена Прусского, и заставил Жемайтию сделать, чтобы крестоносцам дали со своей стороны молодых людей, выбранных как заложников. Чтобы же укрепить и застраховать преобладание крестоносцев в Жемайтии, построил два замка на реке Невяже, а третий на реке Немане, где Дубисса в Неман впадает. К правлению поведением в Жемайтии магистр Прусский назначил Михаила Куха, магистра крестоносцев (что понимал язык Литовский и Жемайтский) начальником и старшим командиром ...».

ПЯТОЕ. Даже по приводимому элементу заключается, что существовали изначальные очевидные различия между Литвой и Жмудью-Жемайтией, и эти различия никем не отрицались, ни Немцами, ни Длугошем – как и Немцы, так и Длугош четко выделяли Жемайтию из состава ВКЛ. В отсутствии этих различий нас убеждают вовсе не Немцы, вовсе не Длугош, а ... сами Жемайты, попавшие в чрезвычайную ситуацию – «под ярмо крестоносцев». А в таких условиях любые аргументы хороши, например, во время фашистской оккупации 1941-1944 годов описано немало случаев аналогичного «записывания» Евреев в Славяне – чего только не сделаешь ради сохранения своей жизни. То есть именно Жемайты и никто другой настаивали на отсутствии различий между ними и Литвой, а сам Длугош в своей хронике эти различия как раз постоянно определял.

ШЕСТОЕ. Параллельно Жемайтским заявлениям ответного довода о «родстве» Литвинов и Жемайтов со стороны самих Литвинов мы не видим, хотя место и время для этого есть – об этом мог бы заявить кто угодно и когда угодно, тот же Витовт или Владислав-Ягайло. То есть заявление о «родстве» Литвы и Жемайтии является односторонним, исходит только со стороны Жемайтов, ответных аналогичных заявлений со стороны Литвинов нет.

СЕДЬМОЕ. Подобных заявлений Жемайтов о своем родстве с Литвинами мы во всей истории больше не встречаем. То есть в более благоприятных условиях Жемайтия воздерживалась от сопоставления себя с Литвой, хотя именно в лучших условиях, чем «ярмо крестоносцев», такие заявления и должны делаться. Однако Жемайты оставались Жемайтами еще целых 400 лет.

ВОСЬМОЕ. Матей Стрыйковский в своей «Хронике Польской, Литовской, Жемайтской и всей Руси» от 1582 года этот эпизод не приводит, хотя неоднократно ссылается на Длугоша (он записывал «wedlug kronik Pruskich i Dkugossa»). Неужели такого тождества он уже не видел спустя 100 лет?

ДЕВЯТОЕ. Даже при беглом знакомстве с третьим томом работы Длугоша бросается в глаза его некомпетентность во внутреннем содержании Литвы. Он о ней в буквальном смысле ничего не знает, о чем свидетельствуют повсеместно употребляемые типовые неопределенные штампы «войско Литвинов», «войско Литовской и Русское», «Литвины» без упоминаний реальных исторических персонажей от ВКЛ. Это резко контрастирует с его осведомленностью не только в Польских делах, но даже Прусских. В той же Пруссии он легко отличает комтуров, он знает Прусские замки, он знает последовательность Прусских событий, он перечисляет Прусских исторических персонажей по именам! Осведомленность Длугоша даже в Русских делах намного лучше, чем в Литовских. Все это делает его работу второстепенной для историков ВКЛ.

Вот один из примеров контраста осведомленности Яна Длугоша. Девятый том, стр. 14 (год в колонтитуле 1304): «... Крестоносцы по два раза высылаются против Литвинов. К Пруссам стеклось значительное число иностранных солдат, чтобы двумя отрядами отправиться против Литвы. Один отряд под командованием комтура Бранденбуржского Конрада ступил к повету Гарты [Гродно]; второй, у которого начальником был комтур Бернард из Кручборга, вторгся в повет Поград, и все огнем и мечом опустошил, а задав большое поражение Литвинам, с добычей и многими знатными пленными в Пруссию вернулся. Предпринял вторую экспедицию на Литвинов комтур из Кручборга во время поста, а разграбив и спалив волости, увел множество воинов, сам же из своих только тридцать потерял ...». Про Польские дела Ян Длугош осведомлен еще на порядок лучше, чем про дела Прусские.

ДЕСЯТОЕ. Но даже при такой неосведомленности Длугош ни разу не передал нам Летувской исторической фонемы Литовских имен собственных: Неман, Ковно, Медники, Александр-Витовт (у Длугоша как и у других Польских хронистов Vitold) и так далее. В девятой книге во втором разделе страницы 6 (год в колонтитуле 1301) упоминается Литвин Драйко (Drajko Litwin), которого также находим у [Петра], очевидно, что это заимствование Длугоша.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Таким образом:

1. Немецкие хронисты и сам Длугош отличали этносы Литвинов и Жемайтов. Например, на стр. 198 девятой книги Длугош сообщает: «... магистр Прусский Людольф Кониг, видя так грозно соединенную силу, послал к магистру Ливонскому, чтобы без опасения ударил на Жемайтов, то есть на Бархонов, Эйстконов и Ошолинцев, которые, бросив веру Христианскую, даже собственных старост и всех Христиан там живущих убивали (в оригинале "Żmudzinów, to jest Barchonów, Ejstkonów i Ossolińców" – все написано в Славянской традиции) ...». Аналогичным образом он описывает и Литвинов.

2. Заявление об отсутствии различий между Литвой и Жемайтией делают только Жемайты, делают это только один раз, сами же Литвины о таком родстве никогда не заявляют, хотя могли бы неоднократно и устами различных исторических персонажей.

3. Мотивы Жемайтов в таких заявлениях легко объяснимы – это лишний побудительный мотив для Витовта не отдавать их под власть Тевтонского ордена.

4. Сильнейшая корреляционная связь заявления Жемайтов об их родстве с Литвинами и их плачевным положением резко уменьшает ценность этого заявления. В более выгодных для Жемайтов ситуациях таких заявлений они не делали, предпочтя до самых последних дней ВКЛ оставаться Жемайтами, отличными от Литвинов.

5. О тождестве Литвы и Аукшайтии (верхней земли) говорит нам только Жемайтский этнос, другие этносы такого тождества не отмечают, что вполне объяснимо – эти термины исконно Жемайтские. Сам же Длугош понятия не имеет ни о какой Аукшайтии, он различает и никогда не смешивает Литву и Жемайтию.

6. Ключевая фраза «обычай родственный» – самый объяснимый элемент цитаты: без сомнения, имелось ввиду общность языческого вероисповедания, и Славяне Литвы, и Жемайты Жемайтии, а также Лэтты, Эсты, Ливы, Семигалы, Курши и многочисленные Русины были язычниками и весь этот край имел идентичный пантеон Богов.

7. Магистр крестоносцев Михаил Кух понимал «язык Литовский и Жемайтский» – здесь даже некомпетентный Длугош отмечает, что это два языка. Правда, стоить заметить, что тогдашний Славянский и Жемайтский имели куда меньше отличий, чем теперь.

8. Что же скрывала Летувская сторона, приводя неверный перевод цитаты и скрывая реальное расположение оригинала? Очень важные обстоятельства, при которых была сделана эта запись, а именно: во-первых, отчаянное положение Жемайтов, во-вторых, что мысль об идентичности была высказана самими Жемайтами как побудительный мотив к Витовту, в-третьих, что язык Жемайтов и Литвинов все-таки отличался, в-четвертых, что более нигде у Длугоша такой идентичности двух этносов нет и в помине, как раз наоборот, Длугош везде эти различия описывает. А в таких условиях вся ценность фактически утрачивается.

 

ПРОДОЛЖЕНИЕ В ОДИННАДЦАТОЙ ЧАСТИ