ЭТО ПОДДЕРЖИВАЕМОЕ ЗЕРКАЛО САЙТА DODONTITIKAKA.NAROD.RU - NAROD.RU УМЕР
ТАК КАК СЕРВИС UCOZ ОЧЕНЬ ОГРАНИЧЕН, СТАТЬИ ПУБЛИКУЮТСЯ НА НЕСКОЛЬКИХ СТРАНИЦАХ
ЕДИНАЯ ТЕОРИЯ ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ
ВЕЛИКОГО КНЯЖЕСТВА ЛИТОВСКОГО:
ОТ СОЮЗА ЯЗЫЧЕСКИХ ПЛЕМЕН
К ЧИСТО СЛАВЯНСКОМУ ГОСУДАРСТВУ
ЧАСТЬ 2
9. ПРЕДПОСЫЛКИ ИССЛЕДОВАНИЯ
Перед изложением материала необходимо коснуться основных определений и предпосылок, ставших побудительным мотивом настоящего исследования.
9.1. ЭТАПЫ ИСТОРИОГРАФИИ ВКЛ
ПЕРВЫЙ Описательный (примерно до 1800 года). Самый ранний и потому самый простой этап, характеризующийся простым изложением исторического материала, это этап обычного изложения исторических фактов.
ВТОРОЙ Ревизионистский Летувский (примерно с 1800 до 1991 годы). Этот этап характеризуется тем, что часть Жемайтской передовой общественности, пользуясь историческим моментом, сместила главные акценты истории ВКЛ в сторону современной Республики Летува с приобретением прав на первоочередное историческое наследие ВКЛ с именованием предков современных Летувисов именоваться титульной нацией ВКЛ.
ТРЕТИЙ Реконструктивный Беларуский (начался с 1991 года). Современный этап, характеризующийся попыткой передовой части Беларуской общественности доказательно восстановить историческую справедливость и вернуть себе права на первоочередное историческое наследие ВКЛ с именованием предков современных Беларусов именоваться титульной нацией ВКЛ.
9.2. КРАТКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА
ОПИСАТЕЛЬНОЙ ИСТОРИОГРАФИИ ВКЛ
Не смотря на то, что каждый летописный источник так или иначе проявлял свои личные симпатии и антипатии к тому или иному историческому персонажу, что проявлялось в характерном употреблении качественных прилагательных и различного рода отступлений, этот этап никак нельзя назвать аналитическим.
Так [Петр-1] представляет Князя Померании Святополка убежденным язычником, в его устах Святополк «... был таким упрямым и упорствующим в нечестивости, что ни молитвой, ни карой, ни угрызениями совести не мог смягчиться, чтобы пожелать прийти в лоно святой матери церкви... коварный Святополк, словно глухой аспид, заткнув уши свои для истины, отвратил слух ...». Эти слова Петра из Дусбурга идут вразрез с фактом всеобщего признания Святополка как у себя в Померании, так и в соседней Пруссии, поэтому личные антипатии автора к нему никак нельзя отождествлять с истинным анализом исторических данных.
Летописи и хроники были написаны вслед событиям либо по другим историческим источникам, читались буквально, качественный анализ излагаемого материала отсутствовал. Касательно ВКЛ описательный этап длился до начала 19 столетия, то есть до момента фактической ликвидации ВКЛ. Именно в эту эпоху сложился стереотип о Литве как о Славянском государстве. К этому этапу относятся не только все известные летописи и хроники, но и труды таких признанных авторов, как Теодор Нарбут и Матей Стрыйковский.
9.3. КРАТКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА
ЛЕТУВСКОЙ РЕВИЗИОНИСТСКОЙ ИСТОРИОГРАФИИ ВКЛ
В современной Беларуской литературе совершенно не встречается аналитического обзорного материала, раскрывающего сущность Летувского ревизионистского периода в историографии ВКЛ, в течение второй половины 19 века повернувшего историческую истину. Публикация данного раздела продиктована не только требованиями настоящего исследования, но и необходимостью кратко осветить эту тему для формирования у читателя адекватного представления о причинах происшедшего переворота в мировоззрении в отношении ВКЛ.
9.3.1. КТО СОЗДАЛ ЛЕТУВСКУЮ РЕВИЗИОНИСТСКУЮ ИСТОРИОГРАФИЮ
Очень часто в полемике между Беларускими и Летувскими участниками Летувская сторона обвиняет Беларускую в непрофессионализме их ведущих исследователей. В частности, указывая на факт, что Беларуский ученый Н. И. Ермалович (1921-2000) был учителем и архивариусом, Летувская сторона тем самым пытается поставить Беларускую науку в унизительный ряд нерецензируемых самоучек.
Ну что же, давайте с этой же точки зрения оценим ведущих Летувских ревизионистов.
Как известно, отцами современной Летувской историографии считаются Симонас Довкантис, Ионас Басанавичус и Винцас Кудирка.
9.3.1.1. АРХИВАРИУС СИМОН ДОВКОНТ, ОТЕЦ ЛЕТУВСКОГО РЕВИЗИОНИЗМА И ЗНАМЕНИТОГО ИСТОРИЧЕСКОГО АНЕКДОТА
Симонас Довкантис (1793-1864) в свое время был известен только как Симон Довконт, стал Симонасом Довкантисом только после 1918 года. О его происхождении нет никаких сведений, однако распространено мнение о его Польских исторических корнях, что никем до сих пор не опровергнуто. Один из первых идеологов Летувской ревизионистской историографии, автор первых Летувских ревизионистских трудов. Родился в семье зажиточных крестьян в Жемайтии на границе с Латвией, учился в Виленском университете сначала на отделении литературы и свободных искусств, затем на отделении нравственных и политических наук. Всю жизнь проработал делопроизводетелем (писарем и архивариусом), сперва в канцелярии Рижского генерал-губернатора, затем в Санкт-Петербурге в канцелярии Сената. Чтобы хоть как-то привязать Симона Довконта к историографии в энциклопедиях Советских времен появилась фраза «... на отделении нравственных и политических наук [Виленского университета] изучал историю и античную литературу ...». С таким же успехом все выпускники современных ВУЗов также могут заявить, что на факультете (вставить свой родной факультет) они изучали историю.
Об уровне исторического профессионализма Симона Довконта красноречиво говорит следующий факт – следите внимательно. Следующий анекдот мы своими словами излагаем по изданию «Тымацi Снайдэр. Рэканструкцыя нацый: Польшча, Украiна, Лiтва i Беларусь 1599-1999. Мiнск "Медысонт" 2010. Стар. 58».
Симон Довконт, однокурсник нашего выдающегося поэта Адама Мицкевича по Виленскому университету, разделял любовь Мицкевича к средневековой Литве. Уже сам этот факт причисления к Литве Беларуса Мицкевича и Жемайта Довконта как минимум странен, ведь это представители различных этносов. Такая унификация взглядов этих двух разных людей в отношении Литвы может быть объяснена тем, что Мицкевич с детства воспитывался в Польских традициях Речи Посполитой, писал и говорил по-польски, а Довконт имел в своей родословной эти самые Польские корни.
В 1822 году Довконт переложил черновик «Гражыны» Мицкевича, вышедшей в чистовом варианте годом позже, на Летувский язык, ошибочно приняв историю Мицкевича о Княжне Живиле за настоящий отрывок из стародавней хроники. Позже эту историческую мистерию Мицкевича про Княжну Живилу Довконт использовал в своей ... первой научной исторической работе. Эта работа и стала именоваться в Советских хрестоматиях как «первый труд по истории Литвы». Ошибка выявилась только в 1884 году, однако к тому времени придание о Княжне Живиле успело занять в Летувском историческом мировоззрении важнейшую роль. И хотя мифологическая Живила Мицкевича ушла как личностный персонаж, в Летувской историографии сохранился ее собирательный образ как одна из основных составляющих всей Летувской ревизионистской концепции.
Этот анекдот про Симона Довконта, Княжну Живилу и «первый труд по истории Литвы» в совокупности с профессиональной ориентацией самого Симона Довконта наглядно указывает на:
— отсутствие рецензированного анализа и хоть какой-то критики трудов Довконта;
— ура-патриотизм, царивший в среде передовой части Летувской общественности в первой половине 19 века, готовой хвататься за любую идею, пропагандирующую национальную Летувскую идею;
— отсутствие у Довконта реальной исторической опоры под свои выкладки и умозаключения, будь у него в распоряжении реальные исторические доказательства, вряд ли он прибегнул бы к помощи сомнительного элемента своей концепции в лице Княжны Живилы.
Так какой же уровень был у передовой Летувской исторической общественности первой половины 19 века? Может быть, это как раз и есть тот самый «унизительный ряд нерецензируемых самоучек», в который Летувская сторона постоянно пытается поставить нашего Николая Ивановича Ермаловича? Однако нам кажется, что Ермалович стоит в этом ряду выше Довконта хотя бы потому, что критики у него в Советский период было больше чем достаточно.
9.3.1.2. ВРАЧ ИВАН ЮРЬЕВИЧ БАСАНОВИЧ, ПАТРИАРХ ЛЕТУВСКОГО РЕВИЗИОНИЗМА, СКОПИРОВАВШИЙ ЧЕШСКУЮ ИСТОРИЧЕСКУЮ КОНЦЕПЦИЮ
Йонас Басанавичус (1851-1927) известный в свое время как Иван Юрьевич Басанович, стал Йонасом Басанавичусом только после 1918 года. Родился в Сувалкии на границе с Польшей в семье зажиточных крестьян. Семейная детерминанта требовала от Басановича католического сановного образования. Автор первых целостных Летувских ревизионистских трудов. Учился в Мариямпольской гимназии, закончил медицинский факультет Московского университета. Эмигрировал в Болгарию в 1879 году в возрасте 28 лет, где работал врачом до 1905 года, когда в возрасте 54 лет вернулся в Вильню. Во время совершенствования медицинских знаний в Прагев 1882 году под влиянием Чешской национальной исторической парадигмы изменил свои взгляды на историю ВКЛ, полностью скопировав ее в прикладном применении к Летуве.
Во время обучения в Московском университете и вплоть до 1905 года (далее установить не удалось) самоопределял себя как Иван Юрьевич Басанович, а не Йонас Басанавичус. Это подтверждает выданный на это имя диплом врача, и, что самое интересное, его личная подпись под «Меморандумом, поданным Литовской депутацией Его Сиятельству графу С. Ю. Витте, Председателю Совета Министров ... Вильно, 2 (15) ноября 1905 года. Уполномоченные от граждан из разных местностей Литвы: Д-р И. Басанович, И. Амбразевич, М. Довойна-Сильвестрович, Д. Малиновский ...». Такой подписью Басанович ставил себя в один ряд «Литовцев» с явными не Летувисами Амбразевичем (чисто Беларуское производное от Амвросий), Сильвестровичем и тем более Малиновским. О происхождении его семьи ничего не известно, однако таким самоопределением Басанович фактически подтверждал версию о ее Беларуском происхождении не смотря на то, что в своих трудах он выражался как истинный патриот Летувы.
Именно в Праге, как считают многие исследователи творчества Басановича, и родилась первая целостная ревизионистская Летувская концепция, которая будет кратко изложена ниже. Но сам факт резкого изменения своих взглядов под влиянием импортированной идеи, в данном случае Чешской, красноречиво указывает на историческое самообразование профессионального врача Басановича.
9.3.1.3. ВРАЧ ВИНЦАС КУДИРКА, СОЗДАТЕЛЬ ГИМНА ЛЕТУВЫ СО СЛОВАМИ ... МИЦКЕВИЧА
Кудирка Винцас (1858-1899) неоспоримый Жемайт. Родился в Сувалкии в семье зажиточных крестьян на границе с Польшей, земляк Ивана Юрьевича Басановича. Также по настоянию семьи должен был получить сан католического священника. Учился в Мариямпольской гимназии, откуда перешел в духовную семинарию, из которой был исключен после двух лет обучения. Затем последовал Варшавский университет, сперва историко-филологический, затем медицинский факультет. Также как и Басанович по профессии врач, в этой должности работал у себя на родине.
Также как и Басанович в ходе индивидуальной эволюции своих исторических представлений изменил свои взгляды в отношении Польши: если в 70-ые годы 19 века он был ею вдохновлен, то уже в 90-ые откровенно считает Люблинскую Унию фактической датой смерти ВКЛ.
В Варшаве Кудирка увидел, как Польские национальные круги делают из Мицкевича Польского патриота, на что ответил своеобразно: в 1898 году он создает стихотворение, позднее ставшее гимном Летувы, где первым рядком выступает ... знаменитое начало «Пана Тадэуша» Мицкевича «О Litwo! Ojczyna moja...». Так что соучастие Мицкевича в создании Летувского гимна очевидно.
Таким образом, Винцас Кудирка также являлся историком-самоучкой, на чьи исторические ориентиры существенное влияние оказывали импортированные идеи.
9.3.1.4. ПРИМЕР ИСТИННОГО ЛЕТУВСКОГО ПАТРИАРХА-ПРОФЕССИОНАЛА ... ПОЛЬСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ
Чтобы исключить принцип тенденциозности предлагаемого материала приведем конкретный пример того, что авторы настоящего исследования смотрят на вещи через такие же очки, как и все люди.
Йонас Яблонскис (Иван Яблонский 1860-1930) известный в свое время как Иван Яблонский. Бесспорный профессионал, получил диплом классического филолога в Москве и работал всю жизнь филологом, по праву считается отцом современного литературного Летувского языка. Родился в Сувалкии на границе с Польшей. О его Летувском происхождении ничего не известно, бытует мнение о Польских корнях его семьи, и это мнение до сих пор не опровергнуто. Сведения о том, что он преподавал Греческий и Латынь в Митаве (Елгава), Ревеле (Таллинн, Поневеже (Паневежис), Бресте и Гродно скорее указывают на преобладание Славянской составляющей в его повседневной жизни, а не Летувской.
Однако как бы то ни было, Иван Яблонский классический пример профессионала с большой буквы, сумевшего превратить Летувский народный язык в язык литературный. И этот факт является бесспорным.
9.3.1.5. ОБЩЕЕ МНЕНИЕ О ФУНДАМЕНТАЛИСТАХ ЛЕТУВСКОЙ РЕВИЗИОНИСТСКОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
В качестве заключения приведем цитату из «Тымацi Снайдэр. Рэканструкцыя нацый: Польшча, Украiна, Лiтва i Беларусь 1599-1999. Мiнск "Медысонт" 2010. Стар. 57», с которой мы абсолютно согласны: «... чувство несправедливости, присущее Литовским [Летувским] национальным деятелям, объяснялось низким социальным происхождением многих из них ...».
Таким образом, авторами Летувской ревизионистской историографии 19 века стали не профессионалы, а самоучки с довольно низким социальным происхождением, руководствовавшиеся импортированной идеологией.
9.3.2. КРАТКОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ЛЕТУВСКОЙ РЕВИЗИОНИСТСКОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
Катализатором идеи Летувского национального возрождения и создание Летувской ревизионистской историографии послужила утрата ВКЛ всяких черт государственной самостоятельности в 1795 году. Идея многократно усилилась после подавления восстания Кастуся Калиновского 1863 года (в польской историографии – январское восстание), после чего отчетливо осознавалась бесполезность вооруженной борьбы за независимость.
Историческими предпосылками Летувского национального возрождения в настоящее время считают:
— многотомную польскоязычную историю ВКЛ Теодора Нарбута, опубликованную в 1835-1841 годах на Польском языке. Именно этому историку принадлежит первая научно обоснованная мысль о том, что история ВКЛ фактически закончилась Люблинской Унией в 1569 году, после чего начался процесс государственной и культурной ассимиляции ВКЛ Польшей;
— Чешскую национальную идею, которая подчеркивала величие Чехии в средневековье и искала оправдания в национальных неудачах более позднего времени. Люблинская Уния была выбрана как аналог Чешской битве при Белой Горе, то есть, выражаясь метафорично, «крестом на могиле нации». Такой подход позволял обвинить во всех национальных бедах иноземцев, но не самих себя – для Чехов это были Германцы, для Летувисов Поляки;
— творчество Адама Мицкевича, вдохновившего своей литературной идеализацией средневековое ВКЛ первую рабочую Летувскую ревизионистскую концепцию.
Саму идею Летувского возрождения впервые опубликовал Симон Довконт в 1829 году не без помощи идеи Адама Мицкевича о культовой мифической Княжне Живиле. Окончательно ее сформулировал Иван Басанович в 1883 году в своей газете «Аушра» после повышения своей врачебной квалификации в Праге, где он заимствовал аналогичную по смыслу Чешскую национальную идею.
Суть идеи проста и в двух словах заключается в следующем. Летувисы создали прекрасное по своей мощи и территориальному размаху государство – Великое Княжество Литовское – государство, соперничающее на равных среди соседних великих государств. В средневековье оно достигло максимума своего развития – оно простиралось «от моря до моря», с ним говорили на «Вы» как на Востоке (это доказывает история отношений с Москвой во времена Витовта Великого), так и на Западе (Великий Князь Литовский Ягайло был приглашен на Польский престол, где основал одну из самых знаменитых Королевских династий).
Но с тех пор это величие было утрачено, и в начале 19 века встала необходимость объяснения причин такого постепенного угасания этой великой в прошлом страны – ВКЛ. Почему так случилось, что сперва Литва была практически поглощена Польшей, а потом окончательно стерта с политической карты Европы Российской Империей?
Рост национального самосознания, связанный с всеобщим образовательным и культурным ростом, заставлял Летувисов искать этому объяснение. Это был период, когда Летувской нации требовалось самоопределение, которого у нее до сих пор никогда не существовало. Чувство ущемленной национальной гордости в условиях гнета реалий Российской империи, исторического груза полонизации Речи Посполитой и русификации ВКЛ требовало решить проблему никогда не существовавшей национальной историографии только в мажорных тонах, в ужасающих реалиях крепостного права Российской Империи это требование многократно усиливалось. Но как это сделать, когда ни прошлое, ни настоящее не указывают на благоприятное решение вопроса о национальной истории?
И вот в первой половине 19 века, когда ВКЛ не существовало уже более 30 лет, было решено взять за основу следующие постулаты:
— именно Симон Довконт впервые заявил, что Литва – это изначальное государство Летувисов, при этом он нигде не опускался до цитирования исторических доказательств, этот постулат проходил у него в качестве фундаментальной точки отсчета исходя из простых рассуждений;
— польско-литвинская шляхта являлась классом угнетателей народа, чуждым антинародным паразитом, которая в угоду своим корыстным интересам фактически разрушили средневековое величие ВКЛ;
— именно Летувский народ в современное создателям Летувского исторического ревизионизма время (первая половина 19 века) являлся основным сохранившимся носителем того прежнего величия;
— возрождение нации, под которой уже подразумевалась Летува как единственный исторический наследник летописной Литвы и ВКЛ, возможно через возрождение Летувского языка;
— именно Летувский селянин и есть тот самый предок той самой летописной Литвы и того самого великого ВКЛ.
Постулат о языке возник из предположений Поляка Теодора Нарбута о схожести Летувского языка с Санскритом и на аналогичном мнении Литвина Адама Мицкевича («наидревнейший язык, на которой разговаривают на Европейском континенте»).
Уже к середине 19 века в трудах основателей Летувского исторического ревизионизма родился никогда не существовавший Вильнюс как столица ВКЛ, появились Миндаугасы, Альгердасы, Витовтавасы и, самое удивительное, родился некий Кястусис (Кейстут).
Уже из приведенных исходных постулатов вырисовываются очевидные противоречия, приведем здесь только два, которые ниже по тексту не обсуждаются:
— полное отсутствие Летувской светской литературы до 19 века явно указывает на третьестепенность Летувского языка в светской жизни ВКЛ. Им не пользовались, его не употребляли, на нем не читали. Однако Басанович этот красноречивый недостаток заменил ... стародавностью Летувского языка. Дескать, раз язык по мнению Нарбута и Мицкевича один из древнейших в Европе, значит, и культура эта наидревнейшая. Однако для любого здравомыслящего человека факт слабой исторической изменчивости языка указывает только на то, что народ, его носитель, совершенно не участвовал в культурном обмене с соседними народами, то есть находился на обочине цивилизации. Это историческое языковое постоянство прямо противоречит самому понятию ВКЛ, которое в силу своего высокого средневекового государственного статуса осуществляло культурный обмен с самообогащением по всем направлениям по всем возможным каналам связи, и этот культурный обмен и культурное заимствование отсутствовали у Летувского этноса на протяжении тысячелетий;
— никогда не игравшие никакой роли сельские жители Летувы у Басановича вдруг стали истинными носителями исторического наследия ВКЛ и наследниками всего культурного пласта, накопленного ВКЛ. Смещение акцента в сторону самого бесправного класса уже говорит об отрицании Басановичем принадлежности всей правящей элиты ВКЛ к Летувской нации. Этим тезисом он четко дает понять, что люди, определявшие детерминанту развития ВКЛ во все времена, не были Летувисами. А факт отсутствия представителей этноса в правящей элите четко указывает на минорность и второстепенность этого этноса в данном государстве.
В качестве итогов процитируем «Тымацi Снайдэр. Рэканструкцыя нацый: Польшча, Украiна, Лiтва i Беларусь 1599-1999. Мiнск "Медысонт" 2010. Стар. 55-56-57»: «... На протяжении следующих десятилетий [после 1863 года] Литовское [Летувское] национальное движение составляли селяне Литовского [Летувского] происхождения, которые учились читать на родном языке в школе, деклассированная польскоязычная шляхта, которая наново основала Литовскую [Летувскую шляхту], социалисты, доктора, которые получили образование в Российских университетах, и римско-католические священники ... Это новое поколение вместо вооруженной борьбы обратилось к национальной культуре ... Если для Поляков это "Возвращение к истокам" означало усиление опоры национальной элиты среди широких масс, то от Литовцев [Летувисов] потребовалось быстрее всего национализовать себя ... Все 19 столетие Литовскоязычные селяне осваивали Беларуский язык – он был той Славянской почвой, которая позволяла дальше ассимилироваться в Поляков или Русских. В некоторых сельских усадьбах деды говорили по-литовски [по-летувски], отцы по-беларуски, а дети – по-польски. Так одна семья совокупляла историческую тенденцию, которой национальные деятели желали дать обратный ход ... Они [Летувисы] делали ставку на язык, который никогда не играл сколько-нибудь важной роли в раннемодерновом Великом Княжестве – Литовскую [Летувскую] – и на слой общественности, который всегда оставался на обочине в политике ВКЛ – Литовское [Летувское] крестьянство. Их охватила романтическая ностальгия по временам язычества. Для них Уния 1569 года с Польшей выглядела деспотией панов над крестьянством, а паны-современники (польско-литвинская шляхта) представлялись угнетателями народа ... ».
Такой принцип построения основной Летувской исторической концепции может быть назван только как ревизионистский. Основная черта этой концепции, которую отмечают все критики – отсутствие документальных обращений к летописным первоисточникам.
9.3.3. РОЛЬ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В СТАНОВЛЕНИИ ЛЕТУВСКОЙ РЕВИЗИОНИСТСКОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
Совершенно очевидно, что переписывание истории целого народа было неосуществимо без стечения определенного множества благоприятных обстоятельств. И самые благоприятные условия для возникновения Летувской ревизионистской историографии создала, безусловно, Российская империя, к тому времени полностью и безраздельно завладевшая землями Великого Княжества Литовского.
Политика всеобщего сопротивления Российским властям на землях ВКЛ вплоть до 1863 года (три серьезных восстания 1795, 1830 и 1863 годов) заставляла оккупационные власти постоянно искать пути решения этой проблемы. Этот путь был выбран – этноцид в отношении порабощенных народов Украины и Беларуси с помощью системной идеологической работы с главным тезисом об изначальном единстве трех «братских» народов – Русском, Украинском и Беларуском с безусловным главенством Москвы.
От этой идеологии сильнее всех пострадали земли современной Беларуси. В период с 1794 по 1860 годы изначальные Литвины этих земель были насильно переименованы в Беларусов, понятие Литва было стерто с этих земель, и, в конце концов, был запрещен национальный язык.
Таким образом, политика исторического отождествления Россиян с жителями современной Беларуси полностью синхронизировалась с идеями Летувского национального возрождения, обе эти силы стремились к достижению одних целей: смещению всех производных от слова «Литва» с исконных земель современной Беларуси в историческую Жемайтию, восстановлению на исконных землях Литвы всех производных от слова «Белоруссия».
Это привело к молчаливому согласию Российских Имперских властей с идеями Летувского исторического ревизионизма, проявлявшемуся, с одной стороны, в отсутствии научной критики этих идей и, с другой стороны, к полному запрету аналогичных Беларуских идей. Такие действия оккупационных Российских сил стали самым важным катализатором, без которого Летувский исторический ревизионизм просто не смог бы состояться. Фундаменталисты Летувского национального возрождения в первой половине 19 века попали в благоприятную историческую среду, огражденную от внешних критических факторов непроницаемой крышкой Российской идеологии, они попали в самый фарватер исторического течения, которое само выносило их к намеченной цели – переписыванию под себя исторического наследия ВКЛ.
Зададим себе вопрос: возможна ли была такая ревизионистская Летувская волна в настоящее время? Конечно нет, критического сопротивления множества опровергающих фактов не удастся сломить ни одной альтернативной теории. Летувская ревизионистская волна могла пробить себе дорогу сквозь огромное множество естественных рифов только с помощью искусственной мощной силы, и эта сила в первой половине 19 века нашлась – Российская Империя.
В качестве итога процитируем «Тымацi Снайдэр. Рэканструкцыя нацый: Польшча, Украiна, Лiтва i Беларусь 1599-1999. Мiнск "Медысонт" 2010. Стар. 56-57»: «... Так Российские власти, пробуя нейтрализовать в Литве [имеется ввиду только современная Летува] Польское влияние, поневоле создали социальный простор для Литовского национального движения, основанного на Литовской языковой почве ...».