15.16.5. ГОТСКО-БАЛТО-СЛАВЯНСКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАРАДИГМА

Для объяснения Готско-Балто-Славянских связей в настоящее время набирает обороты следующая историческая парадигма разделения Балтов и формирования первых Славян.

Готы с 1-ого по начало 3-его века нашей эры проделали путь от южного побережья современной Швеции к побережью Черного моря, в конечном итоге захватив территорию от Дона до Днепра. При этом они прошли через Пруссию, Восточную Польшу, Беларусь и Украину.

Бежавшие под натиском Гуннов около 376 года Западные Готы двинулись в Западную Европу. Одно из их ответвлений (северное) проделало почти тот же обратный путь, снова пройдя Украину, Беларусь, Восточную Польшу и Пруссию. Несомненно, что именно второй проход Готов оставил более сильные отпечатки, именно в тот период под влиянием их культуры и возникло первичное разделение всех Балтских народов на Восточных (где их не было) и Западных (по пути их следования).

Конечной точкой движения северного направления Западных Готов стала Лаба-Эльба, переправиться через которую им не позволили мощные Германские племена, двигающиеся им навстречу. Именно Лаба-Эльба и стала естественной границей распространения Германских племен на Восток Европы в 4-6 веках.

Там, где Готы пребывали ограниченное время в силу продолжавшейся миграции, интерполяции их культуры хватило только на разделение Балтского языкового ареола на диалектические зоны – самую архаичную Восточную и прогрессивную Западную. Однако на восточном берегу Лабы-Эльбы, где Готы осели окончательно и, соответственно, интерполяция их культуры была несопоставимо интенсивнее, языковые изменения местного Балтского языка были мощнее.

Такое смешение оседлых культур, местной Балтской и пришлой Готской, и привело к образованию в 4-6 веках первых Славян. В то раннее время Славянский язык современная историография рассматривает как самостоятельный диалект местного архаичного Балтского языка, причем эта Балто-Славянская языковая близость сохранялась еще очень и очень долго. Настоящая дивергенция Славянского от Балтского языка наступила только в первые века второго тысячелетия, после чего Славяне уже перестали понимать своих Балтских братьев.

15.16.6. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Данные выводы сформулированы только в отношении Полабских Славян, Восточных Балтов Летувы и Латвии, славянизированных Западных Балтов Беларуси, остальные этносы в тематику настоящей работы не входят.

1. Имеются достаточные свидетельства присутствия Готов на территории современной Украины, Беларуси и Пруссии.

2. Готы приняли непосредственное участие:

— в разделении архаичного Балтского языкового ареола на две части: Восточную, где Готов не знали, и Западную, где они побывали и оставили свой языковой и культурный след;

— в формировании первых Славян как слияние местной Балтской и пришлой Готской языковой культуры.

 

15.17. ПОЛОЖЕНИЕ 17: БАЛТО-СЛАВЯНСКОЕ ЕДИНСТВО –

БАЛТЫ И РАННИЕ СЛАВЯНЕ ОБЪЕДИНЯЛИСЬ В ВОЕННЫЕ

АНТИХРИСТИАНСКИЕ СОЮЗЫ НА ЯЗЫЧЕСКОЙ ОСНОВЕ

Базовые внешние первоисточники изобилуют свидетельствами как о миграции рассматриваемых нами этносов, так и о формировании межэтнических военных союзов на языческой антихристианской основе, однако эти свидетельства совершенно игнорируются нашей научной литературой. Это крайне удивительно, так как именно они, четко разграничивая этносы на военные коалиции и показывая конкретные пути движения этносов, повествуют нам о динамике этнического состава средневековых государств, в том числе и ранней летописной Литвы. Без последовательного во времени анализа фактов межэтнических военных союзов невозможно ответить на самый главный вопрос – а что же представляла собой Литва в момент своего зарождения и первых десятилетий жизни?

Чтобы полнее ответить на важнейший поставленный вопрос проследим в динамике все межэтнические связи всего интересующего нас региона – от Западных Полабских Славян до Полоцкого Княжества.

15.17.1. ЯЗЫЧЕСКИЙ СОЮЗ ЗАПАДНЫХ ПОЛАБСКИХ СЛАВЯН С ПОМОРЬЕМ

Свидетельства [Гельмольда] были подробно изложены в разделе 15.7.1, здесь же в виде тезисов приведем основные принципиальные связи Западных Полабских Славян с Поморьем:

— единый Славянский язык;

— союз всех Славянских этносов как на этнической, так и на языческой основе;

— миграция Славян под натиском Немецкой феодальной агрессии в Поморье, на самый восток Славии.

Последний тезис еще раз подтвердим основными цитатами [Гельмольда]: «... ушли Славяне, жившие в окрестных селениях, и пришли Саксы и поселились здесь. Славяне же постепенно убывали в этой земле ...», «... Славяне частью перебиты, частью изгнаны ...».

Смертоносный поход Немецких войск в землю Вильцев-Лютичей-Велетов был проведен зимой 1162-1163 годов, поход имел целью «... как бы Славяне не ускользнули случайно ...» из осажденных крепостей. Весной 1163 года земля Вильцев-Лютичей-Велетов была полностью оккупирована, суверенитет их государства прекратился и больше никогда не восстанавливался на их исконных землях – с 1163 года эта территория Восточной Германии.

Годом позже, летом 1164 года была покорена и остальная часть Славии, при этом «... избежавшие меча Славяне пришли в Димин и, предав огню этот сильнейший замок, отправились в глубь области Поморян, уходя от Герцога ... Славяне, все время идя вперед, убегали от лица Герцога, не имея смелости где-нибудь остановиться из страха перед ним ...».

Поход Немцев под предводительством Генриха Льва в Поморье оборвался по счастливому стечению обстоятельств, «... в противном случае, благодаря одержанной победе и благоприятному движению фортуны, он уничтожил бы всю силу Славян до предела и поступил бы с землей Поморян так же, как поступил с землей Бодричей. Ибо вся земля Бодричей и соседние области, принадлежавшие Бодрицкому государству, из-за непрерывных войн ... были целиком обращены в пустыню. И если еще оставались какие-нибудь последние обломки от народа Славянского, то вследствие недостатка в хлебе и запустения полей они были настолько изнурены от голода, что вынуждены были толпами уходить к Поморянам или в Данию, а те безжалостно продавали их Полонам, Сорабам и Богемцам ...». Подчеркнем, что Гельмонд четко рисует Поморье как часть Славии.

Итак, согласно [Гельмольду] мы имеем фактический конец не только Вильцев-Лютичей-Велетов, но и всей Славии к 1171 году. Помимо четких сроков имеем и точное направление исхода – Славяне убегали вдоль берега Балтийского моря в Поморье, на Восток Европы.

Таким образом, как четко свидетельствует [Гельмольд], большинство племен Западных Полабских Славян, в том числе Вильцы-Лютичи-Велеты в своем большинстве, объединенные по этническому и религиозному (языческому) принципу, в период с 810 по 1171 годы, уходили от вражеского нашествия в Поморье, то есть к своим союзникам.

15.17.2. ЯЗЫЧЕСКИЙ СОЮЗ ПОМОРЬЯ И ПРУССИИ

Итак, Славянское Поморье с 810 по 1171 годы представляло собой смесь местного населения с бежавшими от Немецкой агрессии Западными Полабскими Славянами, среди которых в большом числе присутствовали Вильцы-Лютичи-Велеты. Уже при сравнении размеров Поморья со всеми землями Западных Полабских Славян напрашивается следующее логическое заключение: Поморье не могло вместить в себя всех Полабских беженцев по определению. Только из сопоставления масштабов вынужденной миграции Полабских Славян с размерами Поморья можно сделать вывод об обязательном наличии следующего пути миграции – либо в Польшу, либо в Пруссию.

Для определения следующего конкретного миграционного пункта необходимо установить степень межэтнических взаимоотношений между Поморьем, Пруссией и Польшей. Невозможность миграции в те времена любых языческих этносов через Польшу изложена в следующем разделе 15.17.3.

Наиболее полно всю картину отношений Пруссии и Поморья-Померании нам рисует самый компетентный в этом вопросе [Петр] – только он предметно и профессионально описывал события, происходившие в этих землях. Но перед этим необходимо затронуть «Великую Польскую хронику», рисующую отношения того же Поморья с Польшей.

Начнем со знаковой фигуры Поморья – Святополка.

В 1217 году Поморье в очередной раз становится вассалом Польши, когда «... Князь Лешек Белый вступает в Поморье и там всеми знатными людьми Поморья признается законным правителем их и Князем, и они оказывают ему пышный прием. Прозорливо закончив все дела надлежащим образом, назначил своим заместителем капитана по имени Святополк, мужа могущественного и деятельного, но господину своему неверного ...». В хрониках 13-14 веков капитаном стереотипно и общепринято называли именно наместников.

«... В это самое время, в том же году [1227] Святополк, капитан Верхнего Поморья ...» захотел, чтобы Лешек Белый его «... соизволил назначить Князем Верхнего Поморья. Поскольку Лешек откладывал исполнение его просьбы, Святополк отказался от верности ему и перестал выплачивать в надлежащее время подати ...». Лешек Белый «... решил вызвать вышеуказанного капитана Святополка и капитанов остальных своих земель ... чтобы вести с ним переговоры о благе государства. А Святополк, явившись, осмелился начать войну против своего господина Князя Лешка. Тогда последний, избегая военных действий, бежал к деревне Марцинково. Изменник же Святополк преступным образом убил бегущего [Лешека Белого], и большая резня произошла в том и другом войсках ... Вот тогда-то презренный изменник Святополк и захватил Княжество в Поморье ...».

В 1243 году «... Изменник Святополк, который сам себя бесстыдно и нечестиво назначил Князем Поморья, окрещенных Пруссов, находившихся под властью "бородачей" [крестоносцев], своим нечестивым советом отклонил от верности им и, присоединив к себе, поднял на мятеж против них. И они, неожиданно напав на Тевтонцев, не щадят ни возраста, ни пола и многих из них убивают. В отместку за это "бородачи" крестоносцы, объединившись с Польскими Князьями, захватили крепости вышеназванного Святополка – Вышеград и Сартавицу, также крепость Накло ...».

«... В следующем году, а именно в 1244, упомянутый Князь изменник Святополк, действуя и хитростью и подкупом, приказал поджечь Сартавицу и Хелм и, спустя некоторое время, присоединив к себе большой отряд Пруссов, вступил в Куявскую землю ...».

Здесь «Великая Польская хроника» затрагивает войну Тевтонского Ордена с Померанией и первое Прусское восстание: [Петр-1, 4.10]

[Петр-1, 11]

15.17.3. КАТОЛИЧЕСКАЯ ПОЛЬША ВРАГ ЯЗЫЧЕСКИХ ПОМОРЬЯ,

ПРУССИИ, ЯТВЯГИИ, ЛИТВЫ, ЖЕМАЙТИИ

«Великая Польская Хроника» однозначно рисует Католическую Польшу врагом языческих Поморья, Пруссии, Ятвягии, Литвы и Жемайтии. В первой половине 11 века Польша находилась в окружении языческих народов: «... они ссылались также на несчастья Польши, на поношение Христианской веры, на пролитие крови в результате нашествия Татар и других нечестивых народов, находившихся вокруг Польши, которые постоянно совершали набеги и вторжения ...». В те годы под «нечестивыми народами» понимались Поморяне, Пруссы и Ятвяги-Полешане.

Такое положение дел продолжалось до 1233 года, когда «... Конрад, вышеупомянутый Князь Мазовии, который на Хелминской земле выдерживал многочисленные нападения Пруссов и Полешан ...», призвав на помощь Тевтонский Орден, «... поскольку Пруссы и другие языческие народы приносили огромный вред землям Мазовецкого Князя Конрада ... опираясь на его помощь [Силезского Князя Генриха Бородатого] и на помощь упомянутых крестоносцев, сокрушил он и Пруссов и другие языческие народы, смело на них обрушившись ...».

С языческим Поморьем-Померанией Польша находилась в состоянии постоянной войны. Болеслав Кривоустый в 1102 году ее «... стремился завоевать. Но Поморяне к его конфузу заставили его отправиться восвояси ...». Однако уже в 1107 году «... в то время как он намеревается преследовать Поморян, ему сообщают, что отряд Чехов находится в границах Польши ... он приказывает преследовать бегущих врагов, чтобы одержать победу над Поморянами ...». Поход привел к тому, что в следующем 1108 году «... одни обширные владения Поморян были превращены в пепелище, другие добровольно ему подчинились, и только Альбы, иначе называемые в народе Белгардами, пытаются сопротивляться. Этих Альбов мудрейший Болеслав [Кривоустый] окружил осадой в славном городе Поморян ...». Таким образом, с середины 11 века Поморье становится вассалом Польши, где против нее вспыхивают регулярные восстания. По поводу упоминаемых Альбов заметим очевидное созвучие с Эльбой (Лабой) – не об Западных Полабских Славянах с ее берегов идет речь?

Буквально несколькими годами после завоевания Поморья некий Гнемовир назвался «... наместником Приморского [Поморского] района, он, Гнемовир, обманчиво вообразил, что Болеслав в Богемии схвачен Императором Генрихом и закованный находится в отдаленных частях Алеманов. Об этом он сообщает Поморянам, побудив многих из них отказался от повиновения Вячеславу [истинному наместнику Польши в Поморье] и присоединиться к его планам ...». В результате восстание было подавлено, и «... один только Гнемовир, отчаявшись, не надеясь на прощение, остается мятежником ...».

«Великая Польская хроника» однозначно указывает и на причину конфликта Польши с соседними этносами – это религия. Так, в начале 12 века Поморяне требуют от Польского священника, схваченного в плен, «... чтобы он отменил десятину и первую часть урожая, позволил им совершать привычные обряды ...». Но, «... поняв причину наказания и своего безумия, не отдали Епископу все похищенное у него, не приняли Католическую веру и совершенно не отреклись от поклонения язычеству ...».

Первые известия о Жемайтах и Литвинах в «Великой Польской хронике» относятся к 20-ым годам 13 столетия. «... Конрад [Мазовецкий], домогаясь владений племянника и считая свое изгнание позором, часто водил Ятвягов, Сковитов [Скаловов], Пруссов, Литвинов, Жмудзинов, нанятых за деньги, на Сандомирские земли своего племянника, желая их разорить. Они тайно нападают на земли, подвергают их разграблению и опустошению ... Во время этого Конрада по его призыву, о чем мы говорили выше, языческий народ впервые начал опустошать Польское королевство ...». Итак, Ятвяги, Пруссы, Литвины и Жемайты, во-первых, являлись язычниками, и, во-вторых, в те времена воевали с Поляками-Католиками – только десятилетие спустя, при Великом Князе Литовском Гедемине, Польша становится союзником Литвы и врагом Тевтонского ордена.

Таким образом, «Великая Польская хроника» свидетельствует о чисто религиозной основе изначального военного конфликта Польши и Тевтонского ордена с одной стороны и Поморья-Померании, Пруссии, Ятвяги-Судовии, Литвы и Жемайтии с другой. Исходя из этого заключается, что в 9-13 веках проход через Польшу любых языческих этносов был невозможен.

15.17.4. ЯЗЫЧЕСКИЙ СОЮЗ ПРУССИИ С

ЗАПАДНЫМИ ПОЛАБСКИМИ СЛАВЯНАМИ РАНАМИ-РУНАМИ-РУЯНАМИ

В разделах 15.17.1 и 15.17.2 мы доказали военный союз Пруссов и Западных Полабских Славян через общего союзника Поморье-Померанию. Здесь же опишем прямой Прусско-Славянский военный союз, упоминание о котором мы находим у [Петр-2, 12].

15.17.5. ЯЗЫЧЕСКИЕ СОЮЗЫ ПРУССИИ, ЯТВЯГИИ, ЛИТВЫ

Итак, существование постоянных военных союзов между Славией, Поморьем и Пруссией наряду с их культурной и языковой Балто-Славянской общностью доказывает реальность миграционного пути по маршруту Славия-Поморье(Померания)-Пруссия. Аналогичным образом, через существование военных союзнических связей, докажем и реальность последней итоговой миграционной точки – изначальной летописной Литвы.

[Петр-1, 10]

[Петр-2, 13]

Напомним, что военный союз этих этносов упоминает и «Великая Польская хроника» за 1320-ыми годами: «... Конрад [Мазовецкий], домогаясь владений племянника и считая свое изгнание позором, часто водил Ятвягов, Сковитов [Скаловов], Пруссов, Литвинов, Жмудзинов, нанятых за деньги, на Сандомирские земли своего племянника, желая их разорить ... во время этого Конрада по его призыву, о чем мы говорили выше, языческий народ впервые начал опустошать Польское королевство ...».

15.17.6. ОТСУТСТВИЕ ВОЙН МЕЖДУ ЗАПАДНЫМИ ПОЛАБСКИМИ СЛАВЯНАМИ,

ПОМОРЬЕМ, ПРУССИЕЙ, ЯТВЯГИЕЙ, ЛИТВОЙ

Специальным образом выделим в самостоятельный раздел мысль, с противоположной стороны подчеркивающую военное единство рассматриваемых этносов: между Западными Полабскими Славянами, Поморьем, Пруссией, Ятвягией и Литвой никогда не было системных войн.

Этот тезис верен на протяжении всей средневековой истории этих этносов за исключением:

— периодов, когда какой-либо этнос не становился этносом вассальным, то есть минорным. В таких случаях он по принципу вассала вынужден был принимать участие в боевых действиях, проводимых этносом доминирующим. Так, [Петр] неоднократно упоминает Пруссов уже покоренных территорий, сражающихся на стороне Тевтонского ордена: например, в 1256 году «... комтур Кенигсберга с войском Самбов, имея проводником [предателя Надровов, Скаловов и Судовов] Тирско, внезапно вторгся в землю ...» Надровии и «... мощным натиском взял замок Капостете ...»;

— междоусобных конфликтов. В частности [Гельмонд] достаточно подробно освещает период с 1071 по 1093, когда в Славии фактически шла гражданская война между наследными сыновьями Готшалка и захватившим власть Крутом. Концовка этой истории достойна пера драматургов: Генрих, младший сын Готшалка, добился от Крута, выбранного народом, разрешения на свое возвращение в страну под угрозой вечных морских опустошительных набегов с его стороны. Славия, жена Крута, предает своего старого мужа на совместном пиру с Генрихом, где Круту отрубают голову. В результате такой «Голливудской» развязки Генрих, младший сын Готшалка, жениться на Славии, предавшей своего мужа Крута и заклятого врага Генриха. В итоге Генрих восстанавливается в Княжеских правах, а Славия, как и подобает настоящей «Голливудской» женщине, остается Княжной, но с более молодым и сильным мужем.

В целом же, подчеркнем еще раз, по ходу всей своей истории, описанной разными доверительными историками, перед лицом внешней угрозы указанные этносы, имевшие одни Балто-Славянские культурные и языковые корни, легко объединялись в военные союзы на религиозной (языческой) основе.

15.17.7. ВЗАИМНЫЕ МИГРАЦИИ БАЛТО-СЛАВЯНСКИХ ЭТНОСОВ

Сильнейшим доводом в пользу тезиса о Балто-Славянских системных военных союзах служат и средневековые известия о миграции рассматриваемых этносов.

Военные союзы существовали только в условиях, когда военное противостояние еще продолжалось, когда рассматриваемые нами этносы были независимыми и жили на исконных территориях в комфортных для себя условиях исторических традиций и культур. Однако при исключении такой комфортной исторической социальной среды в случае завоевания внешним этносом покоренный этнос выходил из военной коалиции. Так, по прошествии времени языческая Балто-Славянская коалиция под натиском Немецкой и Польской Христианизации пала в Поморье-Померании и Пруссии.

Уже к середине 13 века Померания стала полным вассалом Польши, а Пруссия – Тевтонского ордена. Этим регионам было навязано Христианство, был введен внешний социальный уклад жизни, историческая комфортная социальная среда была уничтожена. Куда же делись непокорные язычники, неужели все сдались и «подставили выи свои под власть братьев»?

Нет, в таких условиях возникал феномен вынужденной миграции. Подобно Западным Полабским Славянам, «убегавшим перед лицом Герцога [Генриха Льва]» в Поморье, а затем в Пруссию, аналогичным образом мигрировали и другие этносы.

И тут мы с другой стороны приходим к конечной точке миграции всех этносов по длинному пути Славия-Поморье-Пруссия – к Литве, к последнему оплоту язычества в Европе. Отыщем подтверждение этому тезису в ведущих первоисточниках.

[Петр-1, 8]

[Петр-2, 14.1]

Миграцию побежденных Пруссов в Литву подтверждает «Галицко-волынская летопись» (наш перевод): «... И когда пришла зима [1277 года], то пошли тогда Князья Русские на Литву – Мстислав и Владимир. А Лев не пошел, а послал сына своего Юрия ... И тогда, посовещавшись, пошли они до Гродно. И когда они далеко минули Волковыск, то стали на ночь ... Тогда же сбежал от них беглец один до города и стал рассказывать горожанам так: "Там люди спят на селе без порядка". Пруссы, а также и Барты, выехав из города, ударили на них ночью и перебили их всех, а других захватили и в город отвели ... А назавтра, когда полки пришли до города ... начали они себе думать как взять город, потому что перед воротами городских стен стояла башня каменная высокая и в ней заперлись были Пруссы ...».

Она также пишет: «... В год 6784 [1276]. А после этого к Тройденю пришли Пруссы из своей земли, от неволи перед Немцами. И он принял их к себе, и посадил часть их в Гродно, а часть их посадил в Слониме. Владимир тогда, посовещавшись со Львом, с братом своим, послали вдвоем рать свою к Слониму, захватили их, чтобы они земли не заселяли ...».

Там же: «... Только двое было убито из войска его, не под городом, а в погоне, и один был Прусс родом, а другой был дворный его, слуга его любимый, сын боярский, Михайлович, по имени Рах ... А те два не побежали, Pax с Пруссом, а учинили дело, достойное памяти, и стали биться мужественно: Прусс съехался с Князем Болеславом и тут был убит многими [Ляхами], а Рах убил боярина знатного Болеслава ...».

В последней цитате наглядно демонстрируется Балто-Славянское единство Прусса и его слуги Раха Михайловича, упомянутого как явного Славянина и противопоставленного его хозяину Пруссу. Автор намерено показал как этнические различия, так и культурную и языковую общность этих двух исторических представителей различных этносов.

Таким образом, миграции этносов точно вписываются в общую концепцию существования военных коалиций: и миграции, и военные союзы были продиктованы религиозными принципами и едиными Балто-Славянскими культурными и языковыми корнями.

15.17.8. ТЕВТОНО-ЯЗЫЧЕСКИЕ ВОЙНЫ – ВОЙНЫ НА ВЗАИМНОЕ УНИЧТОЖЕНИЕ

Усилим проводимую нами мысль о постоянных системных Балто-Славянских военных союзах как очевидном доказательном признаке Балто-Славянского изначального единства. Усилим через качественные характеристики военного противостояния этих Балто-Славянских союзов с общим врагом – с Тевтонским орденом.

Это усиление таково: Балто-Славянская военная коалиция вела войну против насильственной Христианизации не на жизнь, а на смерть, эта война велась до взаимного истребления. А такие маргинальные правила войны подчеркивают, что Балто-Славянская военная коалиция должна была быть не просто единой, а чрезвычайно сплоченной.

[Петр-1, 6]

[Генрих, 10]

[Герман, 6]

15.17.9. ТЕВТОНО-ЯЗЫЧЕСКИЕ ВОЙНЫ – ЧИСТО РЕЛИГИОЗНЫЙ ХАРАКТЕР ВОЙНЫ

Подтвердим цитатами из ведущих первоисточников, что характер войны лежал в религиозной плоскости.

[Петр-1, 7]

[Петр-2, 14.3]

[Генрих, 9.1]

15.17.10. ГДЕ В ПРУССИИ ПРУССКОЕ, ГДЕ ЛЕТУВСКОЕ, А ГДЕ СЛАВЯНСКОЕ

Приведем еще один немаловажный доказательный элемент нашему тезису о Балто-Славянском культурном и языковом единстве, проявившемся в существовании стойких системных военных союзов.

Если, во-первых, Балто-Славянское единство было изначальным, во-вторых, Балто-Славянское союзничество длилось столетиями, в-третьих, Балто-Славянская миграция длилась веками, следовательно, должна присутствовать и некая топонимическая Балто-Славянская «смесь» в местах «смешения» Балто-Славянских этносов. Выберем для анализа подходящий регион.

СЛАВИЯ. [Гельмонд] широко именует местности Славии, однако этот регион нам не интересен, так как был заселен ранними Славянами, другие этносы играли минорную незначительную роль.

ПОМОРЬЕ-ПОМЕРАНИЯ. Увы, доверительного внутреннего исторического источника в Поморье-Померании тех времен не существует, а внешние источники (та же «Великая Польская хроника») искажают исконные названия в пользу Славянской транскрипции. По современным топонимам Поморья-Померании также выявить истинную картину 11-13 веков не представляется возможным по причине очевидного позднейшего наслоения Польских названий. Этот регион также не интересен с той точки зрения, что также являлся чисто Славянским регионом с незначительным Прусским влиянием (в частности, упоминается крепость Накло – аналогичные названия мы встречаем в Пруссии).

ПРУССИЯ. Имеется компетентнейший внутренний источник [Петр]. Имеется смесь различных Славянских и Балтских этносов. Имеется факт позднейшей германизации этого региона. Таким образом, именно Пруссия – самый подходящий регион для достоверного этимологического анализа как топонимических названий, так и имен собственных.

ЛИТВА (имеется в виду Литва изначальная летописная – север исторической Беларуси, то есть Виленщина и Гродненщина). Подходящий регион с точки зрения «смешения народов». Однако, во-первых, он не имел внутренних детальных исторических документов 11-13 веков, во-вторых, в силу более позднего очевидного Славянского влияния (в том числе и Советского) фактически утратил историческое обличье. В первозданном виде остались только древнейшие гидронимы, однако с ними все предельно ясно – именно гидронимы всей Беларуси четко указывают на ее исконно Балтские корни. По этим причинам провести достоверный этимологический анализ силами одних авторов невозможно.

[Петр-1, 16]

[Петр-2, 20]

Имена с окончаниями на –О (Садко, Вячко, Драйко, Станто, Склодо, Йесбуто) и почему они являются маркерами Славян будут рассмотрены ниже.